У меня заканчивается парфюм. Это, конечно, сложно назвать парфюмом, это скорее концентрированное масло для растирания, но, когда я говорю парфюм с намеренно французским акцентом, это добавляет роскоши и блеска тому невзрачному пузырьку из-под одноразового шампуня, где храню масло.
Если этот вечно пахнущий выпечкой поваренок Свен не сварит мне еще пару пузырьков, придется приостановить действие его пропуска в страну взрослых грез. Мужчины — смешные создания. Их сила воли настолько слаба перед требованиями отростка между ног, что их впору вместо домашних питомцев содержать. Покормил, потискал, пузо почесал: большего им не надо.
Я нахожусь здесь уже четыре года, и я неплохо скрасила жизнь этих олухов. Так уж случилось, что я взломала один умирающий где-то в Китае сервер и нашла там терабайты порнушки. Теперь вот меняю эти извращенные богатства на всякие мне нужности. У нас тут неравное количество девчонок и мальчишек, и некоторым достаются лишь потехи со своей рукой. И вот это меня забавляет больше всего: ребята ведь готовы даже в города идти, лишь бы привезти мне новые ювелирные побрекушки, куртки, гриндерсы. Они развлекаются с рукой в штанах, а я получаю удовольствие от моей коллекции дерматиновых курток. Взаимовыгодный обмен.
Из кухни вышел Свен с двумя тяжелыми коробками, которые поставил передо мной на стол.
— Свен, у меня заканчивается парфюм, — сказала я, не отрываясь от монитора ноутбука, на котором пыталась взломать хранилище засекреченных данных с одной научной базы на севере Нидерландов.
— Аська, не до этого сейчас. Ты же знаешь наши приоритеты в данный момент!
— Знаю, но духи сами не восстановятся. Так что либо придумай, как выжать эфирное масло из репки, либо перекрываю тебе доступ.
— Будут тебе духи! Но позже! Сейчас совсем не время для развлечений!
Я удивленно вскинула брови и отвлеклась от процесса кодировки. Я над этим хранилищем уже второй год бьюсь, время не жмет мой зад.
— Ты действительно серьезно относишься к этой затее? — спросила я.
— А как же! У нас впервые за долгое время такой прорыв!
— Вы уже неделю копаете, а яма как была полметра в глубину, так и осталась.
— Мы меняем тактику по ходу работ. Сейчас, например, мы поняли, что одной подкопанной плоскости не хватит. Надо делать два яруса. И если бы вместо критики ты нам помогала, мы бы справлялись быстрее.
— Ну уж избавьте. Я тут за перемещением живности вокруг отеля слежу.
И это было правдой. Мы с Йонасом — моим секси-Оптимусом — не можем покинуть свои двенадцатичасовые посты, потому что фактически являемся единственными глазами базы. Подкрадется какая-нибудь группа мародеров, а у нас тут дома никого нет!
Свен вынес еще две коробки.
— Я готов!
Я лениво оторвала свою задницу от стула, допила остывший кофе, накинула скрипучую куртку на плечи и взяла две коробки. Внутри лежит еда на два дня, которую Свен готовит для ребят, возомнивших себя гномами-копателями. Он им курьером прислуживает, а потом остается в деревне и помогает с подкопом. Прямо самоотверженный мученик. Хотя мне нравится эта его непоколебимая уверенность в том, что план сработает. Свен — добродушный оптимист. Он даже готовит, напевая песни, потому что верит, что его положительная энергетика обогащает еду питательностью и полезностью. Псих, короче. Но очень милый псих.
Мы загрузили коробки на снегоход, привязали потуже. Я натянула шапку-ушанку Свену прямо до переносицы, а то продует еще глупую его башку, и помахала. Он помахал в ответ рукой в розовой варежке с мордой кролика и поехал вдоль заснеженных улиц пустого городка. Говорю ж, милый.
Вернувшись в ресторан, я сделала себе еще кофе и снова села за работу. Хотя взлом этой чертовой загадочной научной базы больше походило на хобби, типа судоку. Два года перебирания кодов результатов не дали, но отсеяли неверные комбинации. Впереди оставалось еще тысяч сто возможных комбинаций, но благодаря мутации теперь я живу дольше, так что можно не торопиться.
— А где все?
Он подкрался так незаметно, что я аж дернулась.
Кейн стоял посреди ресторана и подозрительно озирался вокруг, словно не узнавал место. Последние дни он мало выходил из лаборатории, развлекаясь со своими бактериями, которым разве что клички не давал, а когда настигал голод, тайком брал еду из холодильника в ресторане и возвращался обратно. Мне кажется, он перестал выходить на совместные трапезы из-за новенькой страшилы, с которой не хотел сталкиваться. Тесса всех наших ученых на уши поставила, они теперь ходят, как пришибленные, каждую секунду ждут от нее удара или критику. Тесса стала своеобразным рычагом управления нашей интеллектуальной братии. Я с ней всего пару дней провела, но поняла, что она превратилась в огромный стрессовый фактор для аборигенов. С ней стало весело, потому что ребята перед ней, как на раскаленной сковороде бегали туда-сюда.