С той перспективы, с которой я смотрел на его кривой приплюснутый нос, я понял что его ломали раз десять.
— У солдат есть право посещать любые блоки. У нас там родственники, — ответил я, глядя на подбородок мускулистой горы, потому что заглянуть ему в глаза невозможно из-за его гигантского роста.
Мои попытки совладать со стрессом оказались неудачными. Я почувствовал, как пропотела футболка насквозь, и кажется, я перестал дышать.
— Странным образом лишь аграрный блок стал для вас, как медом намазанный, — прогремел Крайслер, намекая на большее количество мятежников в тех краях.
Я чувствовал на своем лице дыхание из его ноздрей, как если бы меня вентилятором обдувало.
— Падальщики спасли сто пятьдесят шесть человек в той деревне, со многими сдружились. Большая часть из них была определена в аграрный блок, сэр!
Я придумывал на ходу, потому что никогда не представлял даже возможность столкнуться с этим гигантским убийцей лицом к лицу.
Крайслер увел губы в сторону, смачно чмокнул языком, как если бы оценивал правдивость моей лжи, а потом взглянул на Триггера. Но наш старик тоже не лыком шит, и сверлящий насквозь взгляд Крайслера выдержать для него не проблема. Он этому уже сорок лет тренируется. Поединок в силе взглядов продлился не больше трех секунд, но мне он показался вечным. Трухина довольно ухмылялась, получая удовольствие от пыток извивающихся мышей на столе вивисектора, коими стали мы с Триггером.
Они все знали! И Крайслер, и Трухина, а значит и Генерал! Знали, что мы что-то готовим! Но по какой-то причине, и мне все больше казалось, что эта причина — Триггер, не решались прихлопнуть всю нашу вечеринку. Возможно, у них были последние планы на Падальщиков. Например, совершить еще пару миссий, чтобы запастись ресурсами на долгие десятилетия подземной жизни.
Крайслер снова посмотрел на меня.
— Скажу так: мне никогда не нравился твой предыдущий командир, мне не нравишься ты, мне не нравится Маяк. Потому что вы слишком много думаете. А я не люблю думающих солдат. На Желяве есть люди, ответственные за то, чтобы думать. И это не ты.
Крайслер ткнул мне в грудь пальцем так, что мне показалось, будто в меня гвоздь молотком забили. Я чуть оступился. Крайслер склонился над моим ухом и, понизив голос, произнес:
— Прекращай это дело, командир. Иначе я лично приду за тобой.
— Полковник! — Триггер тут же одернул коллегу.
Крайслер сверкнул гневом, взглянув на Триггера, будто его оторвали от пытки пленника, доставляющей ему удовольствие.
— Это — мой командир. Если у тебя есть обвинения, озвучивай их мне, — Триггер отвечал без страха, уж он-то привык к свирепости этого монстра.
— Балуешь ты их, Триггер. Потому и теряешь контроль, — ответил Крайслер. — Дай мне их на недельку на перевоспитание, сразу вышибу весь бунтарский дух.
— Скорее мозги, — ответил Триггер.
И тут же взял меня под локоть и увел от Полковников, пока Крайслер не понял, что его только что назвали безмозглым.
Триггер отвел меня за угол, прижал к стене и приблизился настолько, что можно подумать будто мы и впрямь стали парочкой.
— Какого черта ты тут забыл?! Нас не должны видеть в коридорах вместе! Ты рискуешь всем нашим делом! — разъяренно прошептал Триггер, брызнув на меня слюной.
Он оглядывался по сторонам и углам, выискивая видеокамеры слежения.
— Что за экстренное совещание у Генерала? — ответил я вопросом на вопрос.
— А ты сам не понимаешь? Сегодня будет издан указ о запрете вылазок на поверхность! — прошептал Триггер.
Меня окатило волной паники.
— Что? Я надеюсь, временный? — прозвучал я, как слабак.
— Бессрочный, Калеб! Бессрочный! — он повторил это слово два раза, чтобы освободить панике еще больше места в моей груди.
— Это из-за деревни? Из-за миграции?
— Хватит искать причины оправдывать его решения! Долго ты будешь этим заниматься? — Триггер снова брызгал слюной, ворча на меня гневным шепотом.
Я отступил еще на шаг назад, вжавшись в холодную бетонную стену. Паника уже захватила сердце и заразило его судорогой, отчего оно забилось, как у загнанного скакуна на пределе своих возможностей.
Но на этом Триггер не прекратил шокировать меня, выдав в следующую секунду то, что едва не выбило из меня сознание.
— У тебя мало времени, Калеб! Генерал показал мне проект приказа о расформировании отряда Падальщиков.
— Что?! — я захлебнулся от негодования и потрясения.
— Сегодня мы собираемся его обсуждать. Я не знаю, насколько меня хватит, чтобы отсрочить принятие окончательного решения, но не уверен, что надолго.