— Конечно. Давно хотел прикончить этих бешеных собак, да все повода не было. Громил Робби я еще понимаю — перед ними и проститутка не факт, что ноги раздвинет добровольно, а вот сам Роберт… омерзительно, — Том скривился. Одно дело убить, другое — быть тупым ничтожеством, генетической выбраковкой. Секс должен быть добровольным. По крайней мере, изначально, хе-хе. К тому же, так не интересно. Вот и сейчас я мечтательно заявил:
— Не ты один. Нужно назначить им встречу на той горе — заграждения, препятствующие падению машин с нее, давно отсутствуют, а упавшая с такой высоты тачка превратит еле живых мразей в кровавое месиво. Никто не определит, что с ними происходило в нашей маленькой пыточной камере…
— Что ты задумал? — заинтересованно спросил Том.
— Вызовем их на разговор, связанный с Луизой. Местом встречи назначим ту гору. Руку даю на отсечение — приедут на новой тачке Робби. Затем я спровоцирую этого придурка, и когда ублюдки кинутся в драку — просто дам знак твоим громилам. Они их повяжут, распихают по багажникам наших машин, а дальше…
— А дальше? — голубые глаза Тома возбужденно заблестели. Я только хмыкнул. Приятно, когда псих — не только ты. А уж как удобно!
— Увидишь. Поджарим со всех сторон, будут говорящие стейки, — криво усмехнулся я.
План прошел, как по маслу. Роб с дружками обнаружился в их любимом баре, в компании шлюх. Там я потребовал разговора без посторонних ушей, честно сказав, что кое-кому придется ответить за Луизу. По устоявшейся традиции, обсуждать что-либо в баре мы не стали.
Спустя несколько часов, поздним вечером, я с громилами и троица самоубийц прибыли на место «разговора». В голове активно прокручивалось все, что хотелось с ними сотворить, и потому на моих губах играла довольная улыбка. Сомневаюсь, что она им нравилась. Посмотрела бы на это Лу, поняла бы, что все, что я когда-либо делал с ней — детская шалость, не более.
— Так что ты там хотел спросить по поводу этой шлюшки? Я слышал, она теперь твоя личная подстилка, — донеслось до меня «приветствие» Робби. Оригинальный способ подписать себе смертный приговор, вынужден признать.
— Я хотел уточнить, как у вашей шайки хватило смелости тронуть мою Луизу? — спокойно и угрожающе-мягко поинтересовался я у придурка.
— Тогда она не спала с тобой, Бэлл. Да и с нее не убыло ведь, — пробормотал наиболее тупой из громил, Гай. У меня даже мелькнула мысль, что Лу бы его отпустила. Начала бы вещать, что человек не виноват в том, что попал под дурное влияние. Или еще что-то в этом роде. Хорошо, что я не до отвращения добрая Лу. Не отпущу, и уж тем более не прощу. Посмертно, если только.
— Плевать. Она уже со мной работала, значит — уже была моя, — заявил я уверенно. Затем добавил, едко, все тем же угрожающим тоном.
— Робби, я еще понимаю твоих приятелей, на них шлюха-то без слез не взглянет, не то, что Лу. А ты что, тоже в принципе не способен уговорить женщину лечь с тобой в постель? Так и представляю, подходишь к проститутке и такой: «Ну… эта… ну… да-ай, а?», а она ржет и посылает тебя нахрен.
Робб зарычал. Затем ухитрился взять себя в руки и заявить:
— А я и уговорил! Лжет она все, сама она ноги раздвинула, ей даже понравилось! — терпение начало сдавать, и я ловил себя на том, что ногти сами собой впиваются в ладони.
Он вообще думает, перед кем несет этот бред? Черт, да у него в голове вообще мозги есть, или одна только ниточка для того, чтобы уши не отвалились? Меня охватила усталость. Сил не было, стоять на холоде, и слушать этого клоуна, чьи глаза уже давно должны быть выжжены. Чтобы и смотреть не мог, не то, что трогать. Впрочем, разве трупы смотрят?
Я сделал знак своим людям, и те высыпали из машины. Да, теперь план немного незакончен, но и черт с ним. Разорвать. Поджечь волосы, повыдирать ногти. Заставить молить о смерти. Никто не смеет причинять вреда Луизе. Никто. Естественно, кроме меня. Ненавижу идиотов. Особенно, идиотов агрессивных и лишенных всяческого инстинкта самосохранения.
— Ты обещал, что приедешь только со своим дружком! — донесся до нас обиженный вопль, как мне теперь стало ясно, пьяного, Робби. «Дружок», в лице стоящего рядом Тома, согнулся пополам и расхохотался.
— Обещал? Ну и что? Слово, данное дерьму стоит не больше, чем само дерьмо, — констатировал я, подойдя к лихо скрученному двумя громилами Роберту и вколов ему лошадиную дозу снотворного. Мы подготовились, благо, идиоты здесь — эти молодчики. Других не нашлось. Том проделал то же самое с двумя другими будущими покойниками.
Спустя еще сорок минут джип и серебристая Lamborghini Reventón привезли своих спящих пленников к старому, заброшенному зданию на отшибе. Я мысленно хмыкнул — кто бы мог подумать, что подвал этого обшарпанного трехэтажного здания является хорошо оборудованной пыточной камерой?