Но игрушечная палочка не послушалась. На её кончике вроде бы замигал огонёк и почти сразу погас. Тогда Драко решил зажечь свечи на расстоянии. Прицелился палочкой, сосредоточился, сдвинул брови, как какой-то ужасно суровый древний предок в картинной галерее.
— Инфламаре! — Кажется, так? Почему-то ничего не вышло. Попробовать другое заклинание воспламенения? Их строго-настрого запрещено произносить без взрослых, но они сами виноваты, что оставили ребёнка погибать в темноте и одиночестве.
Себя стало так жалко, что потекли сопли. Хлюпая носом, Драко решил, что ни за что не будет плакать, высморкался и, выставив палочку, скомандовал:
— Инсендио! — И ещё раз, и ещё! Отчаяние нарастало, дурацкая палка была пустой игрушкой.
И вдруг из неё вырвалась искра, выросла до мотылька, присела на балдахин, порхнула дальше. Свечи так и не зажглись, а вот на балдахине начало разрастаться чёрное пятно, превратилось в дыру, по краям которой заплясали оранжевые язычки. Запахло дымом. На окне вспыхнул тюль. Пламя ударило в потолок. Стало светло, как днём. Драко закричал и принялся сбивать огонь подушкой.
— Пиззи! Помогите! А!
Мгновенно появилась эльфийка с надутыми щеками, она дунула на огонь, разбрызгивая воду. Столько воды вроде бы не могло поместиться у неё во рту, но хватило, чтобы разом всё потушить.
— Маленький господин не обжёгся?
— Нет, — перевёл дух перепуганный Драко. И закусил губу: — Ой, теперь дед меня совсем убьёт!
— Пиззи никому не скажет, Пиззи всё уберёт.
Через минуту от пожара не осталось и следа, а Драко был переодет в свежую пижаму и посажен на горшок.
Вдруг бесшумно открылась дверь и в детскую осторожно заглянула миссис Малфой. За её спиной возвышалась тень сэра Абраксаса. Заметив метнувшуюся под кровать Пиззи, тот зловеще протянул: «Та-а-ак!», отодвинул сноху и шагнул в детскую.
— Непослушного эльфа должно сечь! — сказал он и вытащил Пиззи за ухо. — Тебе было приказано не беспокоить Драко ночью?
— Пиззи виновата, Пиззи очень виновата, — заверещала та.
— Завтра утром накажешь эту непослушную служанку! — Грозно посмотрел дед на внука. — Розгами. А сейчас… хм, доделай все свои дела и спать!
*
После завтрака дед сам пришёл за ним. И повёл в подвал, куда Драко обычно ходить запрещалось. Они спускались по здоровским потрескавшимся каменным ступеням, проходили под старинными гранитными арками, с тёмных потолков на макушку Драко капала вода. Уй, классно! Где-то здесь наверняка спрятаны сокровища, а за покосившимися дубовыми дверями, обитыми железом, спят драконы…
Ему совсем не хотелось ругать старенькую Пиззи; если честно, так неожиданно разлучённый с ней, Драко очень скучал по няньке, но, раз уж старший из Малфоев велит, лучше ему не перечить. И потом, долг хозяина держать домовиков в строгости. На то они и домовики. Вспомнив, как небрежно общается с ушастыми слугами отец, Драко подумал, что сумеет так же, легкотня. Притопнет на Пиззи, скажет грозно, например: «Лишаю тебя, подлая рабыня… — («Нет, его замечательная Пиззи, конечно, не была подлой, но так положено обращаться к эльфам), — сладкого до завтра! До конца недели! И велю три раза помыть окна в мэноре. Все!», и они отправятся с ней кататься на пони; Драко будет изображать погонщика фестралов, а Пиззи, в латунной миске вместо шляпы берейтора, бежать рядом с гнедым феллом (2) и страховать его. А потом в роще она насобирает ему земляники и наколдует из чертополоха танцующих книззлов. Настоящих книззлов, а тем более обычных глупых ежей, попробуй заставить танцевать — а наколдованные так умильно вертят попками и дёргают лапками под любую музыку, под какую захочет Драко, и совсем не колются…
— Сэр, я считаю, что ребёнку рано и вообще не стоит… — Решительно преградила им дорогу мама.
Дед перебил её:
— А где вы здесь видите детей, мадам? Мужчина, Малфой! — Похлопал он Драко по плечу и вручил ему гибкий прут длиной чуть ли не вдвое больше роста Драко.
Тот знал, что это называется «розга», и понимал, для чего предназначено. Бывало в шутку дрался с Пиззи или с зарослями крапивы ивовыми прутиками, но вот настоящих розог в своих руках не держал. Ой, как ловко гнётся, тонкий, а прочный, здорово!
Он заметил сутулых домовиков, сгрудившихся в углу. В пляшущем свете факелов их мордочки, казалось, дёргались от смеха. Драко посмотрел на мать — та была очень серьёзна, на деда — на его лице отблески огня нарисовали страшную маску, словно у Малфоя-старшего на щеках и подбородке выступила кровь. Стало жутко. Драко подумал, что какой-нибудь изворотливый монстр мог захватить тело дедушки. Или подчинить заклинанием Имерио. И что им всем теперь с этим делать? Надо сказать маме, отправить сову отцу, спасти сэра Абраксаса!
— Пиззи! — позвал тот. — Ложись на лавку и задери свои тряпки.
Драко изо всех сил вслушивался в его голос — и не находил признаков подмены. Нет, похоже, монстры-захватчики тут ни при чём.
Абраксас бросил взгляд на внука и хмыкнул:
— Хотя, нет, не стоит смущать юного мистера Малфоя. Спусти наволочку с плеч, этого достаточно. Будем считать, что тебе сегодня повезло: получишь порку лишь наполовину.
— Сэр! — выкрикнула миссис Малфой, но Абраксас остановил её тяжёлым взглядом.
Пиззи поклонилась, послушно легла животом на низкую лавку и оголила плечи и спину.
— Ну! — подтолкнул к ней внука Абраксас. — Чего ты ждёшь?
Тот поднял на деда полные изумления глаза. Только сейчас до него дошло, что от него требуется!
Сечь Горошинку?!
Своими руками?!
Да за что?!
Как такое вообще возможно? Драко должен размахнуться у ударить прутом по её слабеньким, худым, как у скелета, плечам? Ей же будет больно, пойдёт кровь. Почему же она не возмущается, не плачет, наконец?
И вообще, разве можно бить — бить по-настоящему! — того, кого ты… Кого… ты… ты…
Все слова в голове перепутались, и единственное «кого ты любишь» стучало в висках, рвалось с губ. Рука с розгами безвольно опустилась. Драко оглянулся на маму — та, бледная, смотрела в стену. Домовики будто превратились в пеньки.
— Так и знал! — разочарованно воскликнул сэр Абраксас, медленно наклоняясь к лицу Драко. — Вы, юноша, слюнтяй и размазня. И это — будущий хозяин мэнора! — Всплеснул он руками. — Только взгляните на эдакое ничтожество! Пару раз приласкать розгами домовика не может! — От возмущения у него затряслись щёки. Но он взял себя в руки и веско продолжил: — Значит, так, молодой человек. Или вы сейчас же выпорите эту служанку — и тем самым реабилитируетесь в моих глазах. Или… — Взгляд мистера Малфоя-старшего потемнел, прищур стал нехорошим. — Или! — повторил он со значением. — Или сами отведаете розог! — И несколько раз медленно кивнул. — Так и будет, я не шучу. Решайте, Драко. — Дед перехватил запястье внука, то ли намереваясь управлять его рукой во время экзекуции, то ли собираясь забрать розгу и…
Драко от страха чуть не упал, почти повиснув в дедовом хвате. Тот тянул его за руку так больно.
— Остановитесь, сэр! — Подскочила к ним Нарцисса.
И тут розга выскользнула из кулака Драко и, подлетев к Пиззи, начала хлестать её. Резкие удары сыпались один за другим. Оголённые части дряхлого эльфийского тела покрылись ядовито-красными полосками. Пиззи вздрагивала от каждого удара и придушенно охала, но не кричала. Розга взмывала к потолку и со свистом обрушивалась на распластанное на лавке тельце.
У Драко затряслись губы.
Он не сразу сообразил, что эльфийка сама управляет розгой. А когда догадался, то описался…
— Прекрати! — Отмер сэр Абраксас, до этого застывший с открытым ртом. — Как ты посмела не спросить разрешения! Всё испортила, дура. В следующий раз получишь вдвойне.
С лавки раздался короткий всхлип. Прут, выгнувшись в воздухе, послушно подполз к ногам мистера Малфоя-старшего.