-сорок лет и от Сахановых, Васяткиных и компании не останется даже следа, как от маленьких скверных животных, которых из приличия даже не называют по имени. -- Но они кусаются? -- Это их право, следовательно... -- Мне не нравится, что ты сердишься, Григорий Максимыч. Ведь это тоже проявление злой цивилизации... Ты мне делаешь больно, потому что живьем разнимаешь на части... -- Для твоей-же пользы. Тебе много дано и с тебя потребуется больше. Обыкновенно вы, гг. художники, ставите себя на особую полочку и руководствуетесь в жизни своей специальной моралью, т. е. никакой моралью, позволяя себе решительно все. -- Теперь наступает день возмездия? -- Нет, ты не понимаешь меня, Егор Захарыч... Может быть, я не умею обяснить тебе. Ты охотно обвиняешь всех других, а самого себя оставляешь в стороне, как существо привилегированное. Бургардт поморщился и с больной улыбкой проговорил: -- Ты в этом случае, пожалуй, прав... Раньше сахановская статья о меценате мне не нравилась, а сейчас я могу думать о ней с одобрением. Дескать, так и надо, катай его. Вероятно, это в природе вещей, что люди обращают охотнее и свое внимание и свои симпатии на выгодныя в данный момент для них вещи. Между друзьями происходили горячие споры, чуть не доводившие до серьезной размолвки и заканчивавшиеся взаимными резкостями. Шипидина возмущала больше всего какая-то роковая раздвоенность Бургардта, который все медлил, колебался и переходил постоянно от одного настроения к другому. Он несколько раз давал честное слово, что завтра-же поедет к мисс Мортон и так или иначе покончит дело. Но наступало это завтра, и Бургардтом овладевала нерешительность. В один из таких моментов Шипидин спокойно заявил. -- Давай мне адрес мисс Мортон, я сам сезжу и обяснюсь с ней... Я кое-что еще помню по английски. Бургардт в первый момент принял это за шутку, но Шипидин с особенной настойчивостью повторил тоже самое. -- Что же ты будешь говорит с ней? продолжал удивляться Бургардт. -- Следовательно, это мое дело... После некотораго колебания он получил адрес, причем Бургардт заметил: -- Я вперед знаю, что из этого ровно ничего не выйдет... Оба друга не подозревали, конечно, что за ними был устроен самый строгий надзор и что Анита выслеживает каждый их шаг. Она теперь окончательно убедилась, что дело идет о Бачульской и что Шипидин отправляется к ней в Озерки. Девочка возненавидела стараго друга, который с таким упорством непременно хотел погубить папу.