Он заказал лагман — двойную порцию, сел в другой конец зала. Отсюда хорошо было видно и буфет, и шпика.
«Ну и дряни! — подумал он в сердцах. — Устроить такую проверку, а потом снова приставить соглядатая... Значит, все еще сомневаются».
Аппетит сняло как рукой. Лагман, который он раньше так любил, казался безвкусным. Он решил «протолкнуть» его пивом и подошел к буфету. Пиво было теплым и кислым.
И тут старший лейтенант понял, что дело намного сложнее. Откуда этот человек узнал, что он должен был прийти в столовую? Нет, отвязаться от него сейчас совсем не так просто.
Теплов снова вернулся на свое место и принялся за лагман. Он ел медленно, обстоятельно, стараясь затянуть время. Но бородатый не торопился. Когда Теплов увидел, как ему принесли четвертый чайник чая, он понял, что ждать дальше совершенно бессмысленно.
Старший лейтенант встал и решительно направился к выходу. Скосив взгляд в сторону, он заметил, как заволновался бородатый. Отставил чайник, вскочил с места... Теплов быстро свернул за угол. Закурил сигарету и тут же вернулся назад. Они едва не столкнулись. Бородатый издал непонятный возглас, приподнял к лицу руку и беззвучно рассмеялся.
— Так вот что, — строго сказал Теплов. — Если это сейчас же не прекратится, я лично сдам вас Иванову.
Бородатый сконфуженно молчал.
— Предупреждаю, — повторил старший лейтенант и направился к остановке такси. Бородатый растерянно озирался по сторонам.
Теплов остановил проходящую машину.
— В старый город, — попросил он.
Машина тронулась. Бородатый заметался на остановке. «Если успеем свернуть, ни за что не разыщет», — подумал старший лейтенант. В конце улицы он оглянулся — никого. Сразу отлегло от сердца.
— Езжайте к вокзалу, — сказал он, улыбаясь.
Шофер пожал плечами:
— К вокзалу так к вокзалу...
Норматов ждал его у главного входа.
— Отвязался от «хвоста»? — спросил он озабоченно.
— Отшил.
— Как это? — нахмурился подполковник.
Теплов рассказал.
— Думаете, подействовало? — усомнился Норматов. — А впрочем, вы, Гриша, правильно поступили. Разговор с Ивановым был? Был. Вы его предупреждали? Предупреждали. Мне другое не нравится. Не нравится, что вас до сих пор не оставляют в покое.
Теплов не мог сказать ничего конкретного. Вчера снова виделись с Ивановым. Инженер довольно определенно намекал на то, что дело идет к развязке.
— Здесь он прав, — заметил майор. — Вы знаете, что вернулся Чернявский?
— Нет.
— Так вот. Чернявский вернулся, предварительно убрав Дохлого.
— Дохлый убит?!
— То-то и оно. Значит, Чернявский не намерен у нас засиживаться. Ведь смерть Дохлого привлечет к себе внимание, и Чернявский об этом прекрасно знает. На что он рассчитывает? Очевидно, на скорую развязку. Давайте сядем в машину. Здесь маячить не годится...
Они выехали на бульвар. Норматов озабоченно потер подбородок.
— Теперь вам, Гриша, следует быть начеку. Приглядывайтесь к Чернявскому. Не выпускайте из поля зрения и Иванова. Не исключено, что и они друг другу не очень-то доверяют. Сами понимаете: закон джунглей — лишний рот при дележе... Не думаю, чтобы Милишевский особенно убивался из-за Иванова или Чернявского. Корелова я в расчет не беру — с ним все уже кончено.
— Как быть с Каримом? — спросил Теплов.
Норматов улыбнулся:
— Ну, теперь-то, надеюсь, ему можно все рассказать. Все равно парень в курсе дела. И даже лучше будет, если вы возьмете его под свое шефство. Так вас где ссадить?
— Подальше от центра.
Закрыв глаза, Норматов кивнул. На углу машина притормозила — Теплов выскочил и, перебежав через улицу, спокойно пошел по противоположной стороне.
У западного минарета
В субботу вечером Теплов снова напомнил Иванову о себе. Они встретились на складе. Теплов получал алебастр.
— А, товарищ Семушкин! — приветствовал его инженер, останавливаясь у весов. — Как успехи?
— Грызем гранит науки, — в тон ему ответил Теплов. Кладовщик отставил мешок.
— Здесь постоит или заберете сразу?
— Пусть здесь постоит, отправите с попутной машиной, — сказал Теплов.
— Слышали, завтра на сбор хлопка? — предупредил Иванов, когда они выходили со склада.
— Конечно, хлопок вас больше всего волнует, — проговорил Теплов голосом, в котором слышалось едва сдерживаемое раздражение. — А мне надоело отлеживать бока, понимаете? Если вы держите меня для украшения, то лучше отправьте назад — там найдется что-нибудь поинтереснее.