Редмид проследил за рукоятью топора, которой ирк указал в сторону.
— Если ты ошибаешься…
— Ес-с-сли я ош-ш-шибаюсь, Уильям Редмид, мы умрем как герои, а Тамс-с-син будет рыдать тыс-с-сячу лет.
— Бесс тоже. — Редмид пожал плечами. — Ну, не тысячу. Лет пять.
Тапио почти взвизгнул от искреннего смеха.
— Пойдем, друг. С-с-спас-с-сем то, что можно с-с-спас-с-сти.
Гэвин Мурьен остался пешим — лошадь его погибла, большинство оруженосцев тоже. Они не сумели уберечь брод от троллей, Гэвин упал и очень не скоро смог выбраться из ледяной воды — и обнаружить, что его знамя опущено. Он стоял примерно в десяти шагах от северного берега, на самом краю брода, прислонившись к валуну размером с дом.
Гарет, его конь, мертвым лежал в воде, поднимающаяся река заливала высокое зеленое седло. Топор все еще свисал с луки. Гэвин наклонился и дернул его. Ощущение рукояти в ладони его слегка успокоило. У него остался щит, он поправил его, подтянул ремни и приготовился умирать.
В реке осталось больше дюжины пещерных троллей, которые убивали его людей — в основном отставших солдат и маркитантов. Гэвин потихоньку приходил в себя — какое-то время он провел без сознания, получив удар по голове.
А потом он увидел баллисту на южном берегу — болт из нее попал пещерному троллю прямо в грудь, пробил каменную шкуру твари и убил ее. Баллиста многое рассказала Гэвину: южный берег все еще в безопасности, Грегарио выиграл свой бой, хаос в реке — еще не конец света. Он выпрямил спину.
Позади него завыли рога. Это были рога народа Моган.
Пещерные тролли заметили Гэвина. Медленно, как корабли, поворачивающие под ветром, двое подошли к нему, почти одновременно качая головами. Гэвин подумал, что. наверное, его увидел Эш.
Как победить пещерного тролля кавалерийским топором. Первый урок. Даже не пробуйте.
До берега было всего десять шагов, но Гэвин не знал, какое здесь дно, и сомневался, что вообще сможет встать.
Но, увидев первого тролля, он решил драться, а не просто ждать, когда его размажут об стену, насколько бы соблазнительным это ни казалось в его нынешнем состоянии.
Он собирался рвануться вперед, как молния, и нанести сокрушительный удар по лодыжке противника, пока второй пещерный тролль не появится из-за спины первого.
Но при первом же шаге он запнулся о поводья Гарета, незаметные в реке, и упал лицом вперед в окровавленную воду. Река оказалась совсем мелкой, и замах пещерного тролля прошел слишком далеко — тролль ударил труп Гарета, а Гэвин врезал кромкой окованного железом щита по каменной стопе тролля, расколов ее и заставив тварь потерять равновесие на скользких камнях.
Тролль упал с громким ревом.
Гэвин поднял левое колено и рубанул топором тролля по руке, наступил на грудь твари и ударил еще, на этот раз в лоб. Красные глаза навсегда погасли.
Зеленый луч прошел над его головой и рассек брюхо второго тролля, так что совершенно звериные кишки вывалились наружу.
Герцогиня Моган стояла на берегу, в десяти шагах от Гэвина, и рукоять ее топора дымилась. Гэвин оглянулся: войска Моган хлынули в реку, а тролли побежали прочь.
— Боже милостивый, — выдавил Гэвин и упал на одно колено в холодную воду.
Эш снова разворачивался. Он уже взял Лумсак, он видел своих адверсариев на гребне горы и целую реку боглинов у ее подножия, но каким-то образом он снова потерял брод.
В эфире он различал Моган. Сила досталась ей от рождения, а еще ей принадлежали два легендарных артефакта, настолько древних, что даже Эшу они казались старыми. Она только что воспользовалась одним из них.
Она зачищала брод, позволяя тысячам людей, медведей и Стражей выбраться из его ловушки.
Эш взвесил шансы. Его планы были сорваны, и ему еще предстояло столкнуться с волей, самым опасным противником из всех. А потом откроются врата…
Самое время рисковать.
Он прикинул свои силы, мысленно вздохнул с отвращением из-за пустых трат на управление далекими тварями в океане и на то, чтобы поддерживать верность боглинов и заставлять их двигаться вперед. Он чувствовал, что боглины Экреча начинают мятеж.
Он собирался бросить всю энергию на первопричину мятежа боглинов, когда почувствовал укус тревоги. У него было множество таких маячков: они напоминали, когда что-то нужно было пробудить, усыпить, укрепить, разрушить, создать…
Этот маячок звучал как стон, как пронзительный вой.
Боглины выходили из-под контроля.
Стрела белого огня врезалась в самый ближний щит, снова требуя энергии для немедленной защиты. Эш продолжил свой поворот, но Тамсин ударила, создав настоящую паутину обмана, сплетя ткань лжи, и мгновение он боялся только, что его гниющая рана окажется смертельной. Он сосредоточился на попытках понять, что ему грозит, и вдруг осознал, что нападению подверглась его воля. Ярость охватила его, он поднял могучий передний коготь, и красный огонь пал на Тамсин.