— Лорд Гэвин прогонит их через несколько часов. Вся его армия вместе с армией графа Приграничья уже за следующим хребтом. Мы должны быть готовы открыть ворота на мосту. — Она посмотрела на сестру Анну. Та кивнула.
— Дайте мне ключ, миледи. Я посмотрю, что можно сделать.
Рэннальфсон послал шестерых своих лучших людей вместе с настоятельницей Аббингтона, потому что сестру Анну знали мало. О потере Аббингтонского монастыря орден еще не уведомили официально. А Анна была лучшей колдуньей в хоре после Мирам.
Сестра Анна ехала по длинному пандусу, пока рабочие растаскивали каменные мосты, по которым в крепость въезжали повозки, а женщины из гарнизона кипятили масло в чанах. В часовне хор занимался одновременно пением и защитой крепости.
— Я скучаю по Амиции, — сказала Мирам в воздух.
Им следовало быть к этому готовыми.
Вскоре после того как прозвонили час девятый, в эфире снова вспыхнуло пламя, сердце Мирам тревожно заколотилось, и укрепления Лиссен Карак вступили в игру.
Вспышка оказалась ложной. На самом деле напали на юге.
Большой укрепленный мост, соединявший южный берег с северным, жизненно важный для монастыря… взорвался в вихре красного пламени.
В реальности взрыв прогремел с чудовищной силой. Центральная башня и все четыре центральных пролета исчезли, и огромное облако пара скрыло обломки. Массивные камни падали на землю, порой убивая незадачливых ополченцев, а порой просто утопая в бурлящей реке. Сестра Анна со своими рыцарями погибла мгновенно.
Эш вздохнул от удовольствия.
— В атаку! — приказал он.
В миле от него, на вершине большого хребта, возвышавшегося над долиной Кохоктона на юге, сэр Гэвин увидел, как дорога в крепость погибла в огромном взрыве, эхо которого еще долго грохотало по Эднакрэгам. Гэвин закрыл глаза, не веря им.
— Я думал, что у них мощная магическая защита, — сказал он Тамсин.
— У них получилось. — Она покачала головой. — Мы должны бежать.
Сразу за штурмом в эфире последовал первый настоящий штурм в реальности. Волна боглинов ринулась в окопы и погибла, затем то же произошло со второй. Когда пришла третья волна, гарнизоны маленьких редутов уже понимали, что их крепостицы превратились в островки в потоке врагов, и начали паниковать. Они не были солдатами. Среди всего войска не набралось бы и двух десятков рыцарей, а враги превосходили их числом в сотни раз.
Рэннальфсон стоял на высокой северной башне и пытался командовать своими осадными машинами. Он то обстреливал строй боглинов, то отсекал отряд ирков на западе, то зачищал скалы, прикрывая гарнизон, прорубавший себе дорогу через строй монстров. Редут был обращен к воротам замка и деревне у их подножия. Край рва проходил по той же линии, где наемники рыли окопы несколько лет назад.
Гарнизон насчитывал почти двести человек, это были альбанцы с юга Кохоктона и местные, и гарнизон Рэннальфсона знал их. Они сосредоточили все усилия на поддержке этого редута. Большинство других уже пало. Кто-то сдался иркам, когда им пообещали жизнь.
Отряд северного Брогата выбежал из своих восточных ворот, прорвавшись через несколько сотен удивленных боглинов, и бросился к началу длинной тропы, которая вилась вверх по склону холма. Осадные машины в крепости метали камни, прикрывая бегство — или атаку, как кто-то назвал бы его. Рычаги требушета мелькали, как руки гиганта, кидающегося камнями. Рэннальфсон лично открыл порт вылазки и пересчитал всех вошедших. Их оказалось сто шестьдесят человек. Кто-то сохранил свое оружие, но многие побросали его, чтобы быстрее бежать по склону.
Почти две тысячи ополченцев и рабочих сдались превосходящим силам врага. Прожорливые враги отобрали у них оружие, дикие западные боглины сожрали несколько человек, а остальных прогнали через строй ирков, троллей и боглинов. Но даже самое ужасное проходит. Их вывели из орды и отправили на восток, подгоняя копьями — ирки или сияющими клювами — демоны.
У большинства оказались совершенно пустые глаза. Немногим хватило духу сражаться, когда пришли черви.
Эш усмехался, жертвуя свежую добычу своему новому союзнику. Его союз был скреплен обменом силой, и путь предначертан.
Он прекрасно знал, что воля пытается ввести его в заблуждение. Этот союз представлял собой состязание лжецов. Но он использовал волю, чтобы увести от врат армии людей. Это, конечно, не назовешь абсолютной властью, но воля была слишком сильна, чтобы противостоять ей.