Большинство стычек на севере возникло из-за осторожности лорда Гарета: он выпускал в поле ровно столько пехоты, сколько было абсолютно необходимо для прикрытия фланга по дороге на Лиссен Карак.
Когда солнце начало опускаться, в небе на западе вспыхнули три огромные молнии. Сразу после этого Гэвин отъехал от края леса и посмотрел на творящееся на севере.
— Мы слишком рассредоточились, — заметил Монтрой.
Пока они смотрели, как орда врагов бежит по далекому хребту Каната и пересекает северную дорогу, к ним подъехал сэр Алкей. Он спешился и пересел на огромного боевого жеребца, одновременно приветствуя их.
С ним была сотня рыцарей из Ливиаполиса. Позади него, на морейской дороге, виднелись люди и обоз. Сэр Кристос, который ехал в фаланге фракейцев, спешился и поздоровался со всеми, кого знал, с теми, кто пережил последние три недели на западе, ну и со всеми остальными.
— Войско растянулось, — снова сказал Монтрой.
— Дайте нам еще час, — отозвался сэр Гэвин. — Это не лес, а какой-то кошмар.
Монтрой поднял забрало, которое немедленно упало снова: задвижка сломалась в бою.
— Милорд граф, я еле удерживаю Вудхолл. Ливингстон-холл уже в осаде. Прилив поднимается, милорд.
— Вудхолл? Ливингстон? — переспросил Алкей, ничего не понимая.
— Ливингстон-холл находится к западу отсюда, — Гэвин махнул рукой, — там, за деревьями у подножия холма. Замок.
— Укрепленный дом в лучшем случае, — поправил его Монтрой.
— Он может обороняться от армии, — возразил Гэвин. — Вудхолл. Видите церковный шпиль на севере? Дальше? — Он указал за ручей у подножия хребта, куда-то за целую милю от себя. Там отблескивала красным сталь. Затем Гэвин махнул рукой в сторону дороги на Лиссен Карак, идущей от южного края не совсем прямо и исчезающей в лесу на западе. На полпути от Альбанского хребта до опушки леса стояли прекрасная каменная церковь и маленький укрепленный городок. — Это Пенрит. Сейчас его удерживают королевские егеря, несколько морейцев и все наши Стражи и медведи под началом герцогини. Она охраняет дорогу для нас. — Он посмотрел на имперские войска, подходившие сзади, и на дальний край леса на западе, где исчезали его рыцари. — Нам не нужно удерживать всю территорию. Сохраните города, и мы вернем землю между ними, когда захотим. Пока еще не изобрели ничего такого, что могло бы остановить атаку рыцарей.
— Вот именно что пока, — пробормотал Гарет Монтрой.
Гармодий почти сдался, у него заканчивались и сила, и варианты действия. Он был умен, он был великолепен, он очень тонко работал. Но теперь он просто устал. Пришло время для последнего трюка.
Когда Эш подошел совсем близко, Гармодий поднял свои щиты и принял на них всю тяжесть драконьего гнева. Легкий снежок испарился, и холмы под ним расплавились. Гармодий ухватился за последнее усилие врага и отследил его стремительно, как рыболов, ловящий форель на удочку в бурном ручье. Вот только не он поймал свою большую рыбу: поймали его самого. Его сознание скользнуло по заклинанию врага. Это было заклинание Шипа: ирония не скрылась от его бывшего ученика.
Вот так он и оказался на борту. Так подумал об этом Гармодий в своем легкомыслии. Он был одиноким пиратом на огромном корабле. Разум Эша выглядел как залы темного храма, уходящие в бесконечность, а стены были покрыты чудовищными письменами, сам взгляд на которые пугал и расстраивал мысли.
Это не походило на разум Аэскепилеса с его колесами и рычагами. И, чего бы он ни ожидал, это точно были не бесконечные коридоры безумия. Он думал, что в последний раз сразится со своим великим врагом, а вместо этого оказался наедине с бесчисленными затверженными истинами, многократно повторенной ложью и перспективой остаться одному в каменной тьме.
Гармодий извлек из себя Оскверненный меч. Его правая рука ожила, свет воссиял там, где долгие эоны правила тьма. Гармодий поднял меч и полоснул им по маленьким строчкам, которые плясали по стене в трех или больше измерениях одновременно. Место он не выбирал: Гармодий знал, что в любой момент в реальном мире его заимствованное тело может погибнуть, если не от молотоподобного удара силы, то просто от перегретого пара или расплавленного камня.