Мы остановились возле одного из «ульев». Оставили глайдер прямо на тротуаре под разбитой камерой, нисколько не переживая, что прилетит штраф за парковку в неположенном месте.
Бетонные стены жилого комплекса уходили высоко вверх. Он был очень большим — навскидку, около пятидесяти этажей. Напротив расположился точно такой же «улей».
Выйдя из мобиля я заметил возле одного из входов ниже по улице банду подростков. Ребята были одеты весьма вызывающе — розовые и зелёные волосы, кожаная одежда с заклёпками (и это в такую-то жару?!), светящиеся ботинки на огромной подошве. У каждого на руке мелькала голограмма с огромным тесаком и окровавленным куском мяса. Видимо — знак принадлежности к какой-то банде.
Подростки пили дешёвое пиво и с интересом разглядывали глайдер Годунова.
— Я сейчас.
— Мот, оно тебе надо? Быстрее закончим…
— Две минуты, — перебил я друга, уже направляясь к юным панкам, — Эй, молодёжь!
Меня встретили четыре взгляда исподлобья.
— Чё надо, старый?
Я ухмыльнулся такому определению.
— Вы местные?
— Ну допустим, — парнишка лет пятнадцати (очевидно, самый старший из этой шайки) сделал шаг вперёд. Отбросив от себя пустую алюминиевую банку из под пива, он скрестил руки на груди, — Тебе какое дело?
— Тачку видишь?
— Ну.
— Присмотрите за ней, пока меня нет — получите сотку.
— Деньги вперёд, — без колебаний согласился парень.
— Разбежался, — хохотнул я, но всё-таки велел спутнику запросить данные у парнишки. Тот дал мне лишь номер своего счёта, и я перевёл на него двадцать рублей, — Остальное — когда вернусь. И слушай — в твоих интересах, чтобы с глайдером ничего не случилось.
— Не ссы, дядя, — фыркнул парень, доставая новую банку пива из стоявшего рядом с ним розового рюкзака, — у нас квартал спокойный, за ним Мясо приглядывает. Никто не шалит с незнакомцами. Если они себя правильно ведут, конечно.
— Рад слышать. Значит, договорились?
Дождавшись кивка и вернувшись к Пете, я кивнул на вход, предлагая заходить.
— Что ты от них хотел?
— Попросил приглядеть за твоей серебряной пулей.
— Она бронированная и на сигнализации, — пожал плечами друг, — ничего бы с ней не случилось.
— Может быть и так, — согласился я, — но эти детишки могли просто разрисовать её флэш-краской. Хрен отмоешь, поверь. За чистку заплатишь куда больше сотни, которую я им обещал. Ты что, первый раз тут?
— Не заморачиваюсь такими мелочами.
— А зря. Иногда стоит потратить пару минут на вежливый разговор даже с такими ребятами.
Войдя в обшарпанный серый холл со сломанными камерами, Петя вызвал лифт. Войдя внутрь, он направил его на двенадцатый нижний этаж, и мы быстро спустились.
Коридор, честно говоря, по чистоте мало отличался от улицы. Пыльно, грязно. Неприятный затхлый запах витавший в воздухе, также не вызывал приятных ассоциаций. Десятки дверей с голограммами цифр на них тянулись вдоль всего коридора в тесной близости друг от друга. Я поражался — неужели в таких узких квартирках можно жить?
Как оказалось — можно, и ещё как! Шумоизоляция тут была совсем ни к чёрту — даже в коридоре было прекрасно слышно всё, что происходило в «сотах». Секс, ругань, детский плач, громкая музыка, удары, звуки кухонных комбайнов и ещё чёрт знает что разносилось на пару этажей вверх и вниз.
— Ну и дыра, — высказал я своё мнение.
— И не говори, — поддержал меня Петя, — В отцовских «ульях» куда приятнее.
— Неужели?
— Серьёзно! У нас с сервисными службами заключён договор, там и ремонтные работы проводят при необходимости, и уборку.
Комплекс был огромным. Не знаю, сколько тут насчитывалось «сот», но идти до нужной пришлось довольно долго. Мы миновали несколько поворотов коридора, длинный и плохо освещённый переход в соседнюю часть здания и лишь после этого оказались перед дверью с цифрами «0124». Петя нажал на кнопку коммутатора, и через пару десятков секунд перегородка с тихим шуршанием ушла вбок. На пороге стоял высокий мужчина.
Очевидно, это был охранник — широкие скулы и высокий лоб испещрены сеткой ровных шрамов, говорящих об установленных имплантах. Одна рука встречающего оказалась искусственной, и в ней он держал ужасающе огромный револьвер. Ладно, хоть на нас его не наставил.
— Ну? — коротко спросил мужчина.
— К Ольфи, — коротко ответил Годунов.
Внимательно оглядев меня и Петю, он отошёл в сторону. Внутри грохотала электронная музыка, а вместо нормального освещения горели красные и синие лампы, превращая окружающую действительность в какую-то пародию на артхаусный голо-фильм.