Пообедав (проснулся он довольно поздно, так что завтрак пришлось пропустить), Пётр, как обычно, оставил официантке щедрые чаевые и вернулся в глайдер. Состояние молодого человека не то чтобы сильно улучшилось — но теперь, по крайней мере, он мог более-менее трезво соображать. Всё то время, пока Годунов ехал до отцовского дома, он гадал — зачем так резко понадобился родителю? В свете неудачной операции, вывод напрашивался только один, и Пётр предполагал, что разговор предстоит не из приятных.
Их особняк находился в восточной части города, но после того, как Пётр перебрался в пентхаус, появлялся тут он чрезвычайно редко. Все эти тусовки, ночные покатушки, гонки по серпантину и прочие радости жизни не давали Годунову заскучать, и приезжать в родное имение было, в общем-то, незачем. Разве что проведать сестру, окружённую кучей воспитательниц, охранников и нянь, ведь отца вечно не было дома. Почти всегда — но не сейчас.
Стальные ворота открылись, едва система безопасности особняка просканировала нейрочип Петра и его глайдер. Годунов велел спутнику припарковать мобиль напротив крыльца, глубоко вдохнул и вылез из транспорта.
Кивнув двум охранникам молодой, совсем недавно появившейся на рынке корпорации «Атлас», Петя сразу поднялся на второй этаж и по широкому коридору прошёл в южную часть здания, где за зимним садом его отец отстроил себе немалых размеров кабинет. Сам Годунов-старший уже ждал сына.
— Отец… — начал было Пётр, но ему даже не дали поздороваться.
— Когда ты собирался сообщить мне о пропавшем грузе? И о том, что перезаложил свой пентхаус, чтобы покрыть возникшие убытки?
— Не собирался
— Не собирался, — повторил Сергей Годунов, — Надеялся, что не узнаю?
— Напротив, был уверен, что скрывать такое — бесполезно. Решил разобраться сам, как ты всегда и хотел и…
— И как — разобрался? — в голосе отца чувствовалась насмешка, — Тебе сильно повезло, что я слишком поздно узнал о твоём самоуправстве!
В комнате повисло напряжённое молчание.
— Ты хотя бы углубился в изучение своей проблемы?
— Что ты имеешь ввиду?
— То, что «сам» ты до сих пор ничего сделать неспособен! — взорвался отец, — Хочешь разобраться? Тогда, может, поинтересуешься, кому мы обязаны потерей трёхста миллионов? И ладно бы только деньги! Самое важно, сын, что пострадала наша репутация. Твоя репутация! — Сергей с силой ткнул сына пальцем в грудь, — И всё это благодаря кому?
— Отряд «Оборонэкса» случайно наткнулся на груз. Когда я его отправлял, не знал, что там произойдут теракты! Корпорация…
— Если бы ты посоветовался со мной, идиот… Можно было бы узнать о том, что планируется! Я бы поднял свои связи!
— Маршрут был проверен. За два месяца до этого мы отправляли груз в Новую Барселону, и всё было в порядке!
— А знаешь, почему в этот раз всё пошло не так? Есть хоть какие-нибудь догадки?
— Нет.
— Потому что ты, тупица, не удосужился вникнуть в ситуацию, как с тем испанским грузом! Вместо того, чтобы всё проконтролировать — пустил на самотёк! И это происходит уже не в первый раз! Решил, что если раз провёл партию удачно — так будет всегда?
— Я…
— Заткнись. Заткнись, и слушай внимательно. У тебя было простое задание — охмурить эту девчонку, и через неё и её отца выйти на служащих «Нео-протезиса». С горем пополам сделать это удалось, хоть и совсем другим путём…
— Да потому что она по уши влюблена в Матвея! — взорвался Пётр, — «Мотя то, Мотя сё»! Пять лет его не было рядом, а ни дня ни прошло, чтобы о нём не вспомнила! Вот и пришлось искать другие варианты. Целый год на это ушёл!
— Я велел замолчать! Хотя знаешь, забавно, что ты об этом сказал… Ведь именно Матвей Соколов руководил боевым отрядом, который накрыл твой груз! Как тебе такой «вариант»?
После этих слов Годунов-младший на несколько мгновений впал в ступор.
— Ты шутишь?
— Я видел записи, это точно он. Это было его последнее боевое задание за пару недель до того, как закончился контракт, представляешь?
Сказать, что эта новость выбила Петра из колеи — значит не сказать ничего. В голове у молодого человека просто не укладывалось — как могло произойти столь нелепое совпадение? Он хорошо знал своего отца и прекрасно понимал, что тот не стал бы утверждать подобное, не имея на руках непроверенную информацию, и всё же…
Всё же, случившееся казалось сюжетом невероятного голо-фильма. Если бы Пётр верил в судьбу или некие высшие силы — он наверняка списал бы произошедшее на них. Но Годунов-младший гордо называл себя "материалистом", не признавал ни того, ни другого, и теперь лишь пытался поймать разрозненные мысли в своей голове, даже не зная, что ответить на такое заявление.