Арпине зашла в грузовой лифт. Нажала на кнопку «21». Двери захлопнулись, и лифт поехал. Посмотрела на пустоту справа.
– Ты как, подруга? – спросила девушка и загадочно улыбнулась.
«Пустота» тотчас оказалась заполненной.
Входная дверь, как обычно, не заперта. В новом мире двери редко кто запирает. Двухкомнатная квартира в районе Внуково встречает хозяйку теплом и уютом. Это жилище досталось Арпи бесплатно после устройства в волонтёрскую организацию «Улыбки будущего». Цены на жильё в густонаселённых районах сильно упали – никто особо не заморачивался.
В зеркале Арпи видит себя: слегка сутулую и с тёмными кругами под погасшими глазами. Снимает куртку и шарф. По привычке подносит руку к груди, пытается снять кулон в форме стрекозы, но его там нет. Рука рассеянно опускается.
Девушка входит в зал.
Голоса детей снизу такие громкие, что их слышно с большой высоты через закрытую лоджию. Проходят часы, дни и месяцы, и вот ты уже не воспринимаешь эти звуки как что-то из человеческого мира. Тем не менее этот мир достаточно счастливый. Нет… он слишком счастливый. Слишком чистый и непорочный. Если бы Мартин Лютер Кинг дожил до этих дней, то непременно бы расплакался. Но в океане добра, света и любви можно найти редкие пузырьки несчастья и пустоты.
Арпине смотрит за окно в непроглядную вечернюю тьму и представляет, что где-то там счастливые семьи ценят каждое мгновение и строят нечто новое. Нечто такое, что её сто раз переживёт.
Взяла баллончик с краской. Встряхнула, открыла колпачок, аккуратно вывела послание на стене. Закончив последнюю букву, чуть отошла, чтобы оценить результат. Надпись огромная получилась – от угла до угла.
ОСТАВАЙТЕСЬ
СЧАСТЛИВЫМИ
И смайлик.
Те, кто увидит послание, наверняка вспомнят про обретённое счастье хотя бы на пару мгновений.
– Ну как тебе? Нравится? – спросила Арпине лучшую подругу.
Подруга решила промолчать.
Арпине неторопливо присела за стол перед ноутбуком, схватила слоёную булочку с вишнёвой начинкой и вскрыла упаковку. В нос ударил сладкий ванильный аромат. Свободной рукой взялась за мышку, зашла в ВК и нашла цепочку сообщений Влада.
На экране чисто. Все сообщения стёрты месяц назад. Она сама так захотела. Если ты нашла возможность притупить боль, то лучше воспользоваться ею.
Арпи совершенно спокойно надкусила булочку и насладилась вкусом. Другой рукой набрала короткое сообщение.
«Я бы хотела тебя простить, но…»
Надо закончить… Решила обойтись без драматизма, всё упростив. Выделила надпись, нажала Backspace. Снова пишет:
«Я прощаю тебя».
Чёрт, да какая разница, узнает ли Влад, что она его прощает? Арпи снова выделила текст и нажала Backspace.
Слоёная булочка тем временем таяла во рту. Изумительного качества вишнёвый джем вытекал и лип к пальцам. Такие моменты надо ценить.
«Изготовитель: ООО «Красногорская фабрика мучных изделий», – прочла Арпи на упаковке. Должно быть, на этой фабрике работали хорошие и счастливые люди. Иначе и быть не могло. Сексуальные маньяки или наркоманы-убийцы не могут изготовить нежную слоёную булочку с вишнёвым джемом, который вытекает на руки.
Дожевала.
Встала, окинула взглядом послание.
Внезапно хлынули слёзы. Не переставая беззвучно плакать, она прошла по комнатам, выключила везде освещение, добралась до газового вентиля и завернула его до упора. Нельзя допустить, чтобы произошла какая-нибудь коммунальная авария. Для нового позитивного мира это было бы слишком негативное событие.
Открыла дверь на лоджию, вышла на свежий воздух. Босые ноги сразу же закоченели. Слева на прищепках висели подушка и наволочки, которые часто приходилось сушить.
Девушка смахнула слёзы и распахнула окно. Глянула вниз. Интересно, насколько долгим будет падение? Хотя она и так уже давно падала, сама не замечая. В ту ночь на берегу реки, когда Влада атаковали шары, её тоже пытались утянуть. Но не утянули, а лишь показали правду. Выжила Арпи только за счёт того, что её эгоизм и самообман не тянули на вкусный грех.
Голоса детей внизу… они словно голоса демонов, которые нашёптывают чёрные мысли. Эти дети не принадлежат ей и никогда не принадлежали. Она не смогла стать хорошим волонтёром, потому что хотела только своих детей. Чужие дети всё это время были для неё лишь ширмой, за которой пряталось эго. Новый мир всё сделал, чтобы вырвать её из бытия, как ненужный рудимент. Как тот самый аппендикс, который вырезал из её юного живота добрый доктор.