Антон посматривал в окно, наблюдая за безрадостной сценой. Молодая женщина орудовала лопатой рядом с шоссе, возле алюминиевого забора. Вся грязная, в порванной одежде, она засыпала землёй могилу. Рядом с этой дырой находилась ещё одна могила. Готовая, свежая, с самодельным крестом из связанных веток. И больше всего Антона ужасал её размер. В сравнении с соседней могилой она выглядела слишком маленькой.
«Безумно плохо, – добавил Антон и сделал паузу. – Да, мы едем к вам… Впятером… То есть, вчетвером… Э-э-э, даже не спрашивай. Потом расскажу… Да. И я тебя. Пока».
Влад пропустил последний автомобиль и свернул на шоссе. Южное направление было свободно, а солнце ярко освещало дорогу, ведущую в неизвестность.
Прохладный ветер легко проникал в салон, осушая пот и кровь. К коже прилипла коричневая грязь. Безумно хотелось добраться до дома, погрузиться в ванную и включить расслабляющую песню, но вместо этого приходилось довольствоваться единственной бутылкой воды. Михаил нашёл её на задней полке и пустил по кругу. Ребята по очереди, высунувшись из окна, отмывали всю кровь с лица, делали несколько глотков и передавали бутылку следующему. Влад умылся последним: для этого ему пришлось притормозить на минуту.
Следы катастрофы встречались повсюду: раскуроченные деревья, погнутые фонарные столбы, дымящиеся постройки. Людей попадалось очень мало, а те, что встречались, бегали вокруг автомобилей или носились с вещами. На скорости было сложно понять, чем они занимаются.
Впереди на шоссе лежало несколько перевёрнутых машин. Водители аккуратно объезжали их, притормаживая. Слева мелькнула полыхающая огнём автозаправочная станция. Справа один из частных домов дымился, а нечто похожее на труп без головы валялось на газоне рядом с пожарным шлангом. За забором висел крупный жёлтый шар, вращал вокруг себя пыль и шевелил ветки деревьев. Ещё один шар пролетел мимо машины и скрылся в лесополосе. При появлении гостей из потустороннего мира ребят всегда потряхивало.
Влад и Антон вглядывались вдаль, надеясь рассмотреть то, что осталось от Тулы. Там, на горизонте, поднималось множество столбов чёрного дыма. Ещё можно было разглядеть на фоне ясного неба еле заметные тусклые точки. Весь город будто погрузился в атмосферу весёлого карнавала с кострами, а клоуны выпустили в воздух грозди белых воздушных шариков.
Арпине смотрела в окно сквозь слёзы. Если эта чертовщина происходит везде и всюду, то это означает, что люди всех возрастов: и пожилые, и взрослые, и детки – могут столкнуться с тем, что превратило Сашу в фарш. Вчера ты беззаботно играл в торговом центре с Человеком-пауком и лизал фруктовое мороженое, а сегодня твою маму выпотрошили прямо у тебя на глазах.
Она вспоминала о брате. О его тёплых руках и заботливом взгляде. Она потеряла его из-за глупой молнии. Если высшие силы действительно хотели наказать Размика за вмешательство в дела природы, то они сделали это максимально эффективно и без сожалений. Раздавили, как букашку, неудачно залетевшую меж пальцев. Права ли была мать? Может, тот случай на холме был вовсе не ударом молнии?
Дьявол существует. И сегодня он снова прибыл на Землю, чтобы полакомиться её слезами.
Ком в горле, казалось, останется навечно. Неужели она могла переживать из-за того, что в ответственный момент у нее потекла тушь, или что все её новые парни оказывались засранцами? Как можно было задумываться о самоубийстве?
Слева от «Ягуара» послышался шум. Михаил, сидевший с левой стороны, оглянулся и увидел, что в сторону города неслась военная машина. Вооружённые парни в тёмно-зелёной маскировочной форме свесили ноги из открытого кузова. Следом пронёсся боевой танк Российской армии, а за ним ещё один. Михаилу настолько понравилось это зрелище, что он опустил окно и выглянул наружу. Показал большой палец солдатам, улыбнулся. Кажется, они даже не заметили. Или, скорее, сделали вид.
– Что нам эти танки? Что они могут сделать? – промолвила Арпине. – Может, нам действительно некуда бежать.
– Мы должны найти Иракли, – ответил Антон. – Если он прав, мы выживем.
Донеслось приятное стрекотание. Сверху пролетели два вертолёта. Похоже, правительство стягивало войска в центр города. Факт одновременно и радостный, и жуткий. Радостно от того, что верха не бездействуют. Жутко от того, что родной город может оказаться на осадном положении. Тот самый город, в котором многие из них жили, ходили в институт, строили планы на будущее, ссорились, распродавали имущество, влюблялись, занимались сексом, шлялись по барам ночи напролёт, разрабатывали компьютерные игры.