– Ещё у меня есть девушка… – продолжил Влад. – Хотя в том, что она именно моя девушка, я не уверен. Я постоянно себя спрашиваю: а стоит ли вообще продолжать с ней отношения? Одна, более рациональная, часть меня говорит, что нет. У нас не складывались отношения в прошлом. Если не получилось однажды, то разве может получиться во второй раз? Другая, нерациональная часть, изо всех сил стремится её каким-то образом… впечатлить, что ли… Или завоевать… в кавычках, я даже не знаю, как это назвать. Мне хочется защитить ее, даже если ей защита не очень-то и нужна. Я продолжаю испытывать к ней чувства, которые меня мучают, и, когда казалось, что мы вот-вот воссоединимся, я по глупости совершил ещё одну постыдную вещь, и эта девушка… как мне кажется, она разочаровалась во мне. Настолько неуверенно я себя не чувствовал давно. Я не уверен практически во всём, чем занимаюсь. Может быть, я даже занимаюсь не тем делом, которым по-настоящему хочу заниматься. Когда водишь «Ягуар», вспоминается отец… Как мы с ним чинили автомобили в мастерской, пока он не ушёл в мир иной. Не знаю, стоит ли возвращаться к авторемонту? А ещё эта катастрофа… После неё вообще всё будет по-другому. Я боюсь будущего, отец…
Влад сделал паузу. Глупо, но после слова «отец» священник ему показался его папой, который явился с того света и решил внимательно выслушать любимого сына.
– С тех пор как я узнал, что те странные существа из потустороннего мира охотятся за грешниками, я постоянно спрашиваю себя, а хороший ли я на самом деле человек? Все мои поступки – они от души идут? Или просто чтобы шары не съели? Наверно, это правильно, что я об этом задумываюсь. Многим ведь абсолютно наплевать. Они просто делают, что хотят и как хотят. Захотел – и избил первого встречного за косой взгляд. Захотел – и украл айфон. Захотел – и украл тридцать тысяч долларов. На таких людей я одновременно и гневаюсь, и в то же время мне их жаль. Потому что они не могут позволить себе вот так стоять перед священником и исповедоваться. Вместо этого они по уши влюблены в себя и уверены в своей правоте… А что я? Я не знаю, как мне поступить с этим человеком. Его предательство когда-нибудь придётся прощать, иначе я не смогу с этим жить…
Влад остановился и заметил, что во рту пересохло. Не ожидал он, что вывалит на батюшку так много переживаний. На душе вдруг полегчало. Должно быть, в исповеди действительно заключался некий целительный смысл. Влад задумался: может, ему попросту нужен был друг, перед которым не стыдно пооткровенничать? Он попытался вспомнить таких людей. И не вспомнил.
– Наверно, я закончил, – сказал Влад.
– «Благословите»? – священник вопросительно посмотрел на парня после неловкой паузы.
– Ч… что?
– По окончании исповеди просят благословления.
– Ах, да, – растерялся Влад и забегал глазами. – Благословите.
– Бог тебя простит, Бог благословит.
Снова настала неловкая пауза. Влад хотел что-то сказать в ответ, но тут же передумал и перевел взгляд за окно.
– Ну, для первого раза неплохо, – улыбнулся диакон Антон. – Смотрю на тебя, и меня не покидает ощущение, что я должен тебя спасти. Жаль, что ты ещё не прозрел и не готов к настоящему раскаянию.
– Что? – удивился Влад. – Разве мне есть, в чём раскаиваться? Не я же украл эти деньги.
– Ты не признаёшь греха. Это плохо, – отец Антон вздохнул. – В какой момент ты начал подмечать хорошее в этом человеке?
Влад призадумался. Вопрос застал его врасплох.
– Я не знаю… Кажется, это началось со мной недавно, всего неделю назад.
– Хорошо. Тебе открылось то, что ты раньше не желал видеть. Ты находишься на правильном пути. Обращай больше внимания на других людей, на мир вокруг себя. Не погружайся в чертоги собственного разума. Прямо сейчас обрати внимание на ближних и вспомни о тех, кому нужна помощь.
Влад вспомнил о Кате и обернулся. С пономарки было сложно разглядеть. Она продолжала лежать у иконостаса и нарушать тишину, а брат сидел рядом и заботливо поглаживал её по голове.
– Но, ступая по правильной дороге, – продолжил священник, – ты зачем-то подкладываешь камни под ноги самому себе. У меня ощущение, что ты пришёл в храм ради спасения от демонов, которые заполонили улицы, а не ради исповеди. Тебе кажется, что, если ты исповедаешься, то они тебя не тронут. Но исповедь должна наполнять искренность. А никакой искренности я в тебе не вижу, поэтому до покаяния тебе ещё далеко.
По телу Влада пробежала дрожь, голова опустилась. Он не понимал, как реагировать на эти слова.