— Странный способ вести дела, сэр.
— Мы живем в их мире, профессор. И должны подчиняться их законам.
— Я свободный гражданин, сэр. Я не хвастаю этим, но это факт. Неужели мистер Оберманн помешает мне отправиться туда, куда я захочу?
— Вам нужно спросить у него.
— Меня, несомненно, интересует эта пещера.
Уильям Бранд был воспитан родителями-унитариями в уважении к религиозному рационализму. Его учили, что времена чудес прошли, ему внушили ценности служения обществу, добросовестной работы, бережливости и успеха. Он спорил с друзьями относительно того, что его вера бесплодна, поскольку она воспитала в нем скромность и чувство чести, но соглашался с тем, что она не потрясает, в ней мало возвышенного и таинственного. Возвышенное и таинственное он искал, исследуя ушедшие культуры. Его влекло к далекому прошлому, к лежащим в руинах шедеврам древних цивилизаций, к таинственным символам на древних камнях.
— Как называется эта пещера? — спросил он Леонида. — У нее есть название?
— Она известна как пещера Семелы.
— Это ведь мать Вакха?
— Несчастная женщина, профессор. Когда ее любовник Юпитер предстал перед ней во всем великолепии, его небесный огонь испепелил ее.
— Но, безусловно, она не из этих мест. Она родом из Фив.
— Скорбящий сын перенес ее прах сюда. Во всяком случае, так говорят. Прах лежит в пещере. Деревенские жители называют его lagoum. Еще говорят, что если войдешь в пещеру и каким-то образом сумеешь избежать тех, кто там обитает, то окажешься на другой стороне мира, где море будет над тобой, а небо под ногами.
Когда они приблизились к холму, Бранда приветствовал Оберманн.
— Хорошо ли вам спалось, профессор? Здесь чрезвычайно успокаивающий воздух.
— Я был не один, мистер Оберманн. Меня посетили непрошенные гости.
— Простите?
— Насекомые. Мы называем их клопами.
— Мы тоже так их называем. — Оберманн рассмеялся и взял Бранда за локоть. — Неважно. Мы сейчас несравнимо выше этого. Наша высота над уровнем моря сто девять футов. Но когда-то это место было ниже. Следуйте за мной через этот ров. Я считаю, что за две тысячи лет почва вместе с наносными отложениями реки поднялась на двадцать футов. Прав ли я в своих подсчетах, профессор?
Бранд пытался выровнять дыхание после прыжков через траншею и с одного большого камня на другой.
— Вам нужно плавать в Геллеспонте, от этого объем ваших легких увеличится. Вот здесь вы можете увидеть очертания комнат во дворце и контур большой стены, окружавшей город. Какое великолепие! Древние историки утверждали, что Троя не была полностью разрушена, но оставалась населенной и никогда не переставала существовать. Я согласен с ними. Люди повинуются привычке и внутреннему чутью. Они копали древние холмы. И находили древние потайные уголки. Разве не так? Почему собакам нравится запах мочи?
— Понятия не имею.
— Это первобытный запах. Он был таким же, когда эти камни были живыми.
Бранд остановился, чтобы охватить взглядом всю территорию работ.
— В вашем последнем сообщении в Тайме", мистер Оберманн, вы упоминали башню.
— Разумеется. Вот она. Разве вы не видите, как она поднимается из земли?
— Я вижу кусок стены. Ничего более.
— Взгляните еще раз, профессор. Это башня, на которую поднялась Андромаха, услышав, что троянцам приходится туго и что ахейцы превосходят их силой.
— Я знаю этот эпизод, мистер Оберманн. Но будь я проклят, если вижу какую-нибудь башню.
— Это не так важно. У нас разное восприятие. — Он быстро повел Бранда вперед. — Вот здесь, с внешней стороны руин, я нашел большой дом, принадлежавший важному человеку, потому что пол был сделан из больших, превосходно отполированных плит красного камня.
— Возможно, дом верховного жреца?
— О, вы дали волю воображению, профессор. Поздравляю вас. Да. Верховный жрец. Тот; кто поднимался на башню, которую вы отказываетесь видеть, и приветствовал восход солнца и розовоперстую зарю. Но я копаю глубже. Мне интересно, что лежит ниже. И что я нахожу? Множество кирпича, обгоревшего и частично превратившегося в стекло! Древняя Троя! Мистер Гладстон в личном письме уверял меня, что я заслуживаю благодарности всего цивилизованного мира. И я склонен ему поверить.
— В своем сообщении вы называете это место "Троя-2". Но несомненно, судя по керамике, оно на тысячу лет старше, чем гомеровская Троя. Все предметы, которые я видел, относятся к раннему железному веку.
— А бронзовый меч?
— Он только осложнил дело. Я обдумывал эту проблему прошлой ночью. Он не мог быть с того же уровня.