спермой.
Она улыбнулась и одновременно прикусила губу, что возбудило меня ещё больше.
Чёрт бы побрал эту женщину. Она будет моей погибелью.
Я погрузил мой член внутрь снова и начал трахать жёстко и быстро, наплевав
насколько это неправильно. Она поплевала на мою длину, и я использовал это, словно
смазку, чтобы легче скользить внутрь и наружу. Когда я вновь вошёл глубоко, я опять
зажал ей нос, заставляя её почувствовать мою длину в своём горле.
Ещё три движения, и я кончил.
– Заставь себя кончить, – прорычал я, когда мой член взорвался у неё во рту.
Её умоляющие глаза почти закатились до затылка, когда она довела себя до,
казалось, сладостного оргазма.
Моё семя брызнуло на заднюю стенку её горла, и я удерживал её челюсть, так как
она боролась и хотела выплюнуть. – Проглоти всё… – пробормотал я, когда она вдохнула
через нос, сдаваясь.
Она кивнула, и затем её язык заработал, я поводил членом туда и обратно, чтобы
убедиться, что она оближет всё. Когда я насытился, то провёл большим пальцем по её
губам. Она схватила мой палец и втянула его в рот, облизывая его, пока не исчезла
последняя капля.
Она всё ещё была на коленях передо мной, горячая вода лилась на мою кожу, а я,
наконец, осознал, что она была порочным ангелом.
Она мой порочный ангел, и никакой гнев не сможет никогда заменить то
распутство, которое я чувствую рядом с ней.
Я улыбнулся и взял её лицо в руки. – Спасибо, – сказал я.
Потому что она была всем, в чём я нуждался в этот момент, и я так чертовски
благодарен, что она пришла.
В прямом и переносном смысле.
Глава 20
Мы лежали в моей кровати, и я натянул на нас простыню. Я обнял её и выключил
свет. Я попросил её остаться сегодня. Не потому что я слаб, а потому что, я думаю, нам
обоим сегодня необходимо почувствовать тепло друг друга.
Её пальцы мягко перебирали подвеску, которая лежала между её грудями. Это
был крест… и когда я дотронулся до её руки, она вздрогнула.
– Прости, – пробормотала она.
– Не стоит. Ты теребишь её. Мне просто любопытно.
– О… да, это особенная вещь. Для меня, по крайней мере.
– Откуда она у тебя? – спросил я.
Она коротко выдохнула. – Моя мать дала её мне, когда я была маленькой. Она
сказала, что я всегда смогу найти её здесь, спрятанной в серебре.
Я улыбнулся и поцеловал её между лопаток. – Это мило.
– Хмм.
Я смотрел, как наша одежда сохнет в раковине. Она подползла ближе ко мне, и её
тепло наполнило меня мгновенной радостью. Нормально ли чувствовать подобное? В
праве ли я отпустить прошлое и наслаждаться тем, что имею?
– Скажи мне, о чём ты думаешь, – спросила она.
– Ни о чём, – ответил я, вдыхая запах её волос, чтобы успокоиться.
– Не ври. Ты напряжён и вздыхаешь, не переставая.
Я вздохнул снова и улыбнулся. Она так хорошо может меня читать, что это почти
пугает.
– Ты беспокоишься об этих мужчинах, – вставила она за меня. – Продолжат ли они
преследовать нас.
– Я беспокоюсь о том, скольких ещё мне придётся убить, чтобы быть в
безопасности.
Она сглотнула. – Эти люди, которых ты выслеживал… они были людьми моего отца,
не так ли?
Я кивнул, прикоснулся к её коже и поцеловал между лопаток.
– Ты думаешь, что он хочет тебя убить?
– Он дал им фотографию моего сына, чтобы позлить меня. Я думаю, что ему не всё
равно, – ответил я.
– Но ты не должен позволить ему добраться до тебя, – она взглянула поверх плеча.
– Ты можешь сбежать.
– Я убегал слишком много раз.
– И что теперь? Ты собираешься убить их всех? – она спросила, повернувшись в
моих руках.
– Если мне придётся.
– А как же эта церковь? А Маргарет? – она облокотилась на локоть. – Ты просто
бросишь их?
– Я всегда могу вернуться…
– Откуда ты знаешь?
– Потому что я возвращался раньше… когда я сам был ещё в банде.
Она вздохнула и откинулась на подушку, её глаза впились в мои. – Расскажи мне
больше о своём прошлом.
– Ты не хочешь знать больше, поверь мне.
– Но я хочу. Если мы собираемся стать… чем–то…, то я имею право знать больше.
Чем–то.
Интересно, означает ли это то самое, о чём я думаю.
– Как я говорил, я не был просто дилером. Я также был убийцей. О чём бы ни
попросила банда, для меня это никогда не было слишком. Я совершал дерьмовые
поступки, которыми не горжусь, и предпочёл бы забыть обо всём.
– И эта банда… они были врагами моего отца?
Я кивнул.
Она выдохнула ещё раз. – Так это касается не только нас.
Я не скажу ни слова. Я не знаю, что сказать ей. И я думаю, что она уже знает, к чему
всё идёт.
– Ты не можешь этого сделать.
– Он не оставит нас в покое, – сказал я.
– Но он мой отец.
Нахмурившись, я произнёс. – Я знаю это, но ты ведь тоже его ненавидишь, верно?
– Да, я ненавижу то, что он сделал, но… – её лицо потемнело. – Он всё ещё мой
отец.
– Как ты можешь называть отцом такого человека?
– Его кровь течёт в моих венах, – она подняла руки и уставилась на них, словно они
были не её. – Я – это он, также, как и он – я.
Я схватил её запястья и опустил их. – Это не правда. Ты сострадательная. Любящая.
Хорошая. – Я переплёл свои пальцы с её, пытаясь убедить в своих словах. – Всё, о ком он
мог только мечтать. Вот кто ты.
– Откуда ты знаешь?
– Я просто знаю, – я поёжился.
– Хмм, – она уставилась в пространство. – Предполагаю, что в этом я больше
похожа на свою мать.
Моё горло сжалось, и внезапно стало трудно дышать.
– И всё же, – продолжила она. – Он мой отец. Я не хочу… терять его. – Она
сглотнула, как если бы боялась, что я собираюсь убить его.
И это было правильное чувство.
– Он – самое неправильное в нашем мире, Лаура.
– Я знаю, – она потёрла лоб рукой. – Хотела бы я вытащить своего отца из этого
монстра. Иногда я хочу разделить их, но не могу. Он один и тот же человек. Добрый
папочка… и жестокий гангстер.
Я сжал губы и сказал. – Именно. Кто–то должен остановить его… и, если это я, то
так тому и быть.
Она несколько раз кивнула и затем отвернулась снова, сворачиваясь в клубок. Я
обернул вокруг неё свои руки и притянул ближе к себе, чтобы вновь почувствовать её
запах.
– Спокойной ночи, – прошептала она.
Я не уверен, всё ли между нами хорошо или она расстроена.
Но я знаю точно, что нам обоим нужно поспать… чтобы приготовиться к тому, что
грядёт.
***
Когда наступило утро, она ушла.
Ни единого объятия или поцелуя, и ни следа не осталось. Даже её одежда исчезла,
и комната выглядела, как и всегда. Как будто она растворилась в воздухе.
Сглотнув, я сел прямо и огляделся вокруг, вздыхая.
Предполагаю, что она правда разозлилась из–за нашего разговора.
Я не могу винить её. Я бы тоже разозлился, если кто–то сказал, что собирается
убить моего отца. Но она также знает, что он заслуживает этого, вот почему это так
сложно.
Однако, я не хочу, чтобы она злилась на меня. Сначала мы должны это обговорить,
прежде чем я совершу какую–нибудь глупость. Поэтому я одеваюсь и готовлю себе
завтрак. Когда я закончил есть старые добрые хлопья, я поправил куртку перед зеркалом
и потянулся за кольцом, но оно исчезло. Нахмурившись, я смотрел на раковину некоторое
время, словно это могло помочь. Должно быть, оно упало в какой–то уголок или трещину,
когда мы положили сюда одежду.
Я встряхнулся и надел свой крест, целуя его на удачу, прежде чем выйти наружу.