После ухода Сильвестра Победоноссона Грейс выждала целых десять минут, после чего тоже покинула комнату. Отчасти такая задержка была вызвана тем, что девушка не могла найти в себе силы оставить относительную безопасность похоронного бюро, а отчасти — тем, что она боялась оказаться в непосредственной близости от человека, погубившего ее. Ей почему-то казалось, что источаемое им зло все еще может навредить ей.
Однако мысли о Лили, о ее судьбе наконец заставили Грейс действовать. Посмотрев в окно и увидев, что улицу заволокло густым туманом, она отыскала отрез белой кисеи, намереваясь обвязать его вокруг рта и носа и таким образом отфильтровать поступающий в легкие воздух: девушка помнила слова матери о том, что густой лондонский туман очень вреден. Однако, когда проблема с кисеей была решена, возникла следующая: как выйти из бюро незамеченной. Следует ли ей придумать подходящий предлог: сообщить Победоноссонам, что она заболела, притвориться, будто собралась в больницу, или изобрести иную благовидную причину? Но что, если они не отпустят ее?
Грейс нахмурилась и попыталась обрести твердость духа. С какой стати она должна беспокоиться об этом семействе? Если ей удастся заполучить свидетельство, то, вполне вероятно, ни одного из них она вообще больше не увидит — по крайней мере, не в качестве наемного работника. Однако если у нее ничего не выйдет и они все-таки приберут к рукам ее наследство, то как она сможет и дальше на них работать, зная все то, что они сделали? Сумеет ли она и дальше вести себя как ни в чем не бывало просто ради того, чтобы иметь крышу над головой?
Нет, решила Грейс, она просто исчезнет. Так она и поступила: ни с кем не попрощавшись, девушка, никем не замеченная, выскользнула из дверей парадного входа.
Переступив порог дома, она словно перенеслась в край слепых. Люди брели по улицам на ощупь, кашляли, вдохнув влажный воздух, стучали перед собой тростями, вытягивали руки или, если им повезло нанять мальчишку с факелом, отчаянно цеплялись за его плечо, пока он вел их, спотыкающихся, по тротуару. Грейс быстро поняла, что нанимать кеб нет никакого смысла: не пройдя и пятидесяти ярдов, она натолкнулась на два кеба, сбившихся с пути в сером мраке и налетевших на омнибус. У каждого из трех экипажей не хватало минимум одного колеса, и они замерли, накренившись на бок. Рядом с ними, на дороге, стояли две ломовые лошади и флегматично жевали овес из торб, ожидая, пока туман рассеется.
Грейс как можно быстрее проскользнула мимо выходящих на Эджвер-роуд высоких домов, используя ограждения вокруг них в качестве указателей. Она прекрасно понимала, что нужно торопиться, но решила, что передвигаться быстро в таком тумане практически невозможно: можно было только, спотыкаясь, брести вперед, извиняясь перед прохожими, оказавшимися у нее на пути, и время от времени обнаруживать, что она зашла на тупиковую улочку или вернулась в место, которое проходила десять минут назад. Повсюду носились дети: они играли в привидений, выли, кричали и путали нервных прохожих; кое-кто из взрослых просто садился где-нибудь и ждал, когда туман рассеется и они наконец-то смогут попасть домой. Когда Грейс добралась до Оксфорд-стрит, передвигаться стало проще: витрины магазинов освещались фонарями и лампами, и каждая представляла собой небольшую гавань света в океане мрака. Проходя мимо «Универсального магазина траурных товаров Победоноссона», Грейс даже рассмотрела внутри мисс Вайолет: сияя обычной улыбкой, та приветствовала покупателя, вышедшего из тумана; остальная же часть магазина была практически пустой.
Грейс торопливо пошла по Бонд-стрит, не обращая внимания на элегантные витрины магазинов, время от времени слыша резкие свистки полицейских: все мелкие воришки и карманники Лондона вышли на улицы, надеясь на удачу. Когда на город опускался густой туман, многие магазины подвергались кражам: вор нагло входил, брал первую попавшуюся вещь и снова исчезал в тумане, прежде чем владелец успевал сделать шаг, чтобы задержать негодяя. Мимо Грейс несколько раз с громким топотом проносились смутные силуэты, сопровождаемые отчаянными воплями: «Держи вора!»
Свернув с Бонд-стрит, Грейс вышла на Пикадилли, а затем, спустившись по Хеймаркет, прошла к Стрэнду. Теперь она оказалась на хорошо знакомой территории — тут она когда-то торговала водяным крессом — и потому смогла срезать путь, хотя чем ближе она подходила к реке, тем плотнее становилась завеса тумана. Один раз ее сбил с ног рыночный торговец, наехавший на нее тележкой, а в другой Грейс прошла мимо несчастного, случайно упавшего в подвал и жалобно просившего помочь ему выбраться. Девушка не осмелилась задержаться по одной-единственной причине: на это у нее ушло бы слишком много драгоценного времени.