— Почему это произошло? — спросил Вергилий, нахмурившись.
— Свобода воли, — пожала я плечами, — Спарда выступил на стороне людей и они решили, что раз Небеса их оставили в трудную минуту, то они плохие защитники. И отвернулись. Ангелам пришлось уйти, подчинившись праву выбора. Тот кто остался… они умерли, когда угасла Арка или впали в сон, я так и не смогла понять. Теперь до Небес не достучаться, пока люди сами не решат молить о помощи.
— Но… они молятся.
— Кому? — я скептично хмыкнула, покрутив кистью рукоять, проверяя баланс, — все их просьбы уходят в спам-лист или в пустоту. Люди вечно чего-то требуют, на особые молитвы установлены сигналы. Но за все две тысячи лет не сработал ни один. Даже когда город задыхался в тисках демонического дерева. В людях больше нет той Истинной веры. Пусть дальше уповают на милость демонов. Так что вам шах и мат, — я, нацелив острие клинка в грудь Вергилия горько усмехнулась, — гибель вашего мира лишь вопрос времени.
— Это можно исправить?
— Ну… теоретически. Если люди поймут, как они ошиблись, то снова обратятся к Небесам… но этого недостаточно. Арку может активировать… либо батюшка, либо кто-то, кто не уступает ему в силе.
— А ты?..
— Вергилий, я пала и скорее всего именно из-за того, что Небеса закрыты наглухо! Ты чем меня слушал? Это не исправить. Не с моей стороны, как бы этого я не хотела. Знаешь, когда я видела эти пустые коридоры… залы, сады… там выл ветер, который в прежние времена напевал. Я помню, как мы с Гидеоном летали на перегонки и чуть не переломали себе крылья в Вихревых скалах. Ох как ругала нас Амо, когда мы попали в её крепкие ручки. Как хихикали феи, брызгая водой в лицо, словно серебряные колокольчики по утрам, а ночью ветер пел колыбельные и играл нашими волосами. Теперь там лишь запустение… всё умерло… Я так хочу услышать тихий перезвон Врат, когда стражи открывают их. А светлые молитвы, что песней звучат во время служб, и сияющие лица людей, их чистые души… Мне так жаль, что всего этого я больше никогда не увижу. Просто потому что не смогу вернуться домой. — Сказав это я, положив меч на стол, ушла наверх, оставив Вергилия осознавать услышанное.
— Где мои записи, Илву? — раздался недовольный голос Данте, едва я только спустилась вниз поутру.
— Вон стопочка листиков возле этого монстра телефонной инженерии.
— А, всё нашел.
Я только усмехнулась, прихватив лежащий на краю стола меч и принялась разминаться. Спина сегодня болела уже не так сильно при движениях.
— У тебя странный стиль боя, — заметил Вергилий, стоя в сторонке.
— Илву, где моя пицца? — очередной вопль Данте прервал мою связку, заставив поморщиться. Авион вылитый, младший братец даже сандалии не мог найти, если их переставить после уборки хотя бы на локоть в сторону.
— Она зачерствела, и я её выбросила. Открой холодильник, прямо на тебя смотрят мисочки с омлетом и салатом. Омлет согрей… согрей, а не жри холодным!
— И так охренеть как вкусно, — ответил Данте, с удовольствием уминая завтрак прямо из миски.
— И кому ты такой достанешься, — пробормотала я, заканчивая связку и начиная новую.
— Ты упоминала Гидеона, как своего погодку, а были еще и младшие? И как определяют родство?
— Не родство, а дату… рождения. Я старше Гидеона на полсотни лет, остальные родились с разницей в два-три дня. Но мы одного цикла. То есть наше сродство даже сильнее кровного.
— Хм, понятно. Ты сейчас балуешься или мне кажется? — заметил Вергилий мои крученые удары.
— Дарис любил так перед силлами выделываться, это что-то вроде духов воды. Очень красивые.
— Так ангелы же вроде как бесполые, — поперхнулся Данте.
— А нефалемы по-вашему из воздуха берутся? — скептично вздернула я бровь, — не уследят старшие и всё, полные руки котяток, которых и утопить жалко и пристроить почти некуда. Поэтому молодежь и усылают подальше чтобы гормоны отбушевали. — Я осеклась, задумавшись. А ведь и меня могли так же услать, заметив моё нездоровое увлечение. Вздохнув, закрыла глаза, стараясь почувствовать клинок, напевая детскую считалочку:
Есть миры где Света нет.
Лишь клинок защитит от бед.
Милости от Тьмы не жди,
Врага найди и победи!
Хаотичные и в то же время гармоничные движения, похожие на танец, завершаются резким выпадом — я открыла глаза и заметила, что остриё клинка приставлено к горлу Вергилия.
— Нашла, — улыбнулась я, подбросила вверх меч и подставила раскрытую ладонь. Если синхронизация успешна, он меня не поранит. Под двойной вдох, меч застыл, стоя вертикально на вытянутой ладони. Бросок и рукоять удобно лежит в руке. — Как же тебя назвать? Фелус! — меч согласно вспыхнул лазурью, принимая главенство над собой.
— И что это было?
— Синхронизация с клинком. Я девушка хрупкая, а вдруг, когда вас тут не будет демоны нападут или еще кто. Шваброй отмахиваться?
— Ладно, забирай… — великодушно разрешил Данте.
— Протестируем? — предложил Вергилий, в его руке уже сверкала Ямато. На этот раз спарринг проходил неспешно, клинки порхали словно бабочки, я знала, что полудемон движется не на полной скорости, ноги отбивали ритм, затягивая в безумно завораживающий танец, когда центром Вселенной становятся глаза противника. Внезапно ускорившись, он снова заблокировал клинок как вчера, встав за спиной, я даже среагировать не успела. Наклон головы, лопатками чувствую размеренное биение его сердца. Его дыхание едва касается шеи, заставляя замереть в ожидании.
— Устала?
— Это с непривычки, — парировала я, он разомкнул захват.
— Тебе нужно потренироваться уходить от этого захвата. С правой стороны ты открываешься, — заметил Вергилий, когда, обменявшись благодарными жестами, мы убрали клинки, — это потому, что ты привыкла сражаться в паре?
— Да, — ответила я, вымучено улыбнувшись. Сердце все еще ходило ходуном. На этим сосудом еще работать и работать.
***
Свет луны едва серебрится на моих отросших волосах, знакомое дыхание на шее, я прижимаюсь к сильной груди. Разворот, страстный поцелуй, крепкая ладонь зарывается в волосы на затылке. Одежда улетает прочь, открывая моё тело… Жаркие ладони скользят по белоснежной коже чтобы в следующий миг притянуть к себе… Толчок, сладостная боль проникновения и громкий стон.
И я падаю, навернувшись с дивана.
— Ёбушки-воробушки, — выдохнула я, вставая с пола под изумлённым взглядом Вергилия, который устроился у торшера в углу дивана и держал в руке раскрытую книгу. Я кажется снова уснула при попытке изучить законодательство, лежа на животе. Толстенный том свалился на пол и валялся тут же.
— Кошмар?
— Ага… — ответила я, пытаясь разобраться в ощущениях. Словно кто-то сквозь сон пытался дотянуться. Известно кто…
— Ты стонала, — проговорил Вергилий, тонко улыбаясь, притворившись что его чертовски занимают строки в книге.
— Жутко… страшный кошмар, — пробормотала я, зевая и подобрала книгу с пола, — пятнадцать страниц, иду на рекорд. Это что магия слов какая-то, что через несколько предложений мозг начинает отключаться?
— Всего лишь сухой текст, написанный канцелярским языком. Ни сюжетных поворотов, ни развития героев.
— Выпил-украл-в тюрьму, это все что смогла вынести из… пятидесяти страниц. А еще хорошие воры не попадаются, сидят высоко и далеко, — прикрывшись ладошкой, зевнула я, — двое суток без сна. Ладно, сосуд, на этот раз ты выиграл, я иду спать.
— Сладких снов, ангел…
— Я не ангел — привычно фыркнула я.
***
Kansas — Carry On Wayward Son
В наушниках от Sony играла музыка, я протирала пол перед рабочим днём, все еще спали. Walkman — моя золотая мечта наконец-то висит на поясе и жизнь больше не кажется серым унылым дерьмом. Кассеты в моём времени давно перешли в разряд раритетов (сын очень гордился коробкой с кассетами времён моей молодости и давно почившим плеером, и показывал своим друзьям, приговаривая: «Видали, чего моя маман слушала в нашем возрасте? Тут почти все легенды рока!»).