— Семё7рка думает, что мы в Детройте. Этот демонический символ появляется повсюду, поэтому мы разделились, надеясь, что он появится. Легиона нет всего два дня. Он ни за что не смог бы сделать всё это в одиночку.
— Но, может, есть демоны слабее, действующие от его имени, — размышляет Нико, открывает пакетик конфет M&Ms и высыпает их на зеркальный кофейный столик.
— И мы так думаем. Но это означало бы, что он мог быть в сговоре с ними. Ты действительно думаешь, что он способен предать всех нас? — У меня сводит внутренности, когда я думаю о нашем времени вместе. Был ли это он? Или что-то другое?
— Помни — Легион, скорее всего, понятия не имеет о том, что происходит. Я не верю, что он поступил бы так с Семё7ркой или с тобой. И если каким-то образом души замышляли заговор без его ведома, это не могло длиться долго.
Я беру синюю конфетку M&Ms и отправляю её в рот.
— Что ты имеешь в виду?
— Легион Потерянных Душ был пробуждён в ту ночь, когда Альянс забрал тебя. До этого души были подавлены. Им не хватало сил, чтобы одолеть Легиона.
— Значит, если души вступили в сговор с какими-то меньшими мятежниками, это должно было произойти после того, как он вернул себе силу из амулета.
— И на чём мы остановились после той ночи? — Нико выгибает бровь, призывая меня осознать то, что мы должны знать с самого начала.
— Думаешь, Айрин поддержала бы восстание демонов? Учитывая её позицию по отношению к насилию? — Я не осмеливаюсь упоминать, почему убеждения Айрин противоречат теории о том, что она могла быть вовлечена.
— Нет. Но у неё много сотрудников, которых можно легко соблазнить выполнять их приказы. Мы все видели, как они бросались на Люцифера. Кто сказал, что их не интересовало что-то большее, чем просто удовольствие?
Я качаю головой.
— Он никогда бы не был вовлечён во что-то подобное. Он хочет положить этому конец так же сильно, как и Семё7рка?
— И ты доверяешь ему?
— На самом деле у меня не так уж много выбора, правда? — Я пожимаю плечами. — Я знаю, что он был там. После Грант-парка, после моих снов… он был там. — Нико опускает взгляд в пол, поэтому я быстро добавляю: — И ты был бы там, знай, что происходит.
Он не смотрит на меня, когда бормочет:
— Так вот почему ты здесь с ним? Потому что меня там не было?
— Нет, — искренне отвечаю я, надеясь, что он поверит. — Ты мой друг, Нико. И мне дорог. Люцифер — это… Люцифер — необходимое зло.
— Я понимаю. — Он открывает крошечную бутылочку скотча и осушает её одним глотком. — Просто… просто будь осторожна, малышка. На него, может, и приятно смотреть, но за фасадом нет ничего, кроме гнили и смерти.
Я улыбаюсь, и впервые за долгое время искренне.
— На тебя тоже приятно смотреть.
Он смеётся, затем наклоняется и целует меня в лоб.
— Я буду рядом. У меня дом неподалёку, так что только позвони. Габс и Дориан в Скотосе, но я могу призвать их. Если что-то происходит в моём городе, мне нужно быть здесь.
— Твой город?
Он криво усмехается, в его взгляде светится ностальгия.
— Раньше был. Я правил десятилетиями, пока… давай просто скажем, что мой уход не был добровольным. Но во многих отношениях моё сердце всё ещё здесь.
Я с пониманием киваю.
— Амелия.
Его ухмылка становится шире.
— Она происходила из длинной линии новоорлеанских ведьм, которые когда-то контролировали всю магию в городе. Мой отец чувствовал, что их ковен стал слишком могущественным, и послал меня сюда, чтобы уничтожить его. Я отлично справлялся со своей работой и умел брать то, что хотел от них и от любого, кто стоял на пути. Пока не встретил Амелию. — Свет в его глазах немного тускнеет. — Они винят меня в её смерти, и я не обижаюсь. Поэтому я вернул им Новый Орлеан. Пока.
Мы решаем включить телевизор, чтобы перевести разговор на другие, менее душераздирающие темы, и я благодарна за отвлечение. После разговора с Нико, я снова чувствую себя самой собой. Я боялась — знаю, что такое настоящий страх. Но то, что произошло в той ванной, нелегко забыть. И если я хочу совершить невозможное и столкнуться с каждым ужасным, вызывающим беспокойство актом насилия, который души запланировали, мне нужно смириться и двигаться вперёд.
— Странно, — замечает Нико.
Я увеличиваю громкость на национальном новостном канале и сосредотачиваюсь. Я была не в курсе событий так долго, что забыла об обычной коррупции, которой уже поражён наш мир. Политическая развращённость, скандалы с сексуальным насилием, войны ради наживы… человечество уже обречено само по себе. Возможно, Души не могут причинить нам больше вреда, чем мы уже причинили себе. Мы внимательно слушаем историю о новом штамме гриппа, охватившем Западное побережье. Люди умирают. Школы закрываются в страхе дальнейшего распространения. Прививка от гриппа была признана бесполезной, и ЦКЗ в полной растерянности, что делать для борьбы с эпидемией.