Проклятье.
— Твоя маленькая питомица, кажется, наслаждается жизнью, — замечает Аврора, чьи светло-голубые глаза искрятся озорством
Люцифер, наконец, обращает на меня проницательный взгляд, и хмурится. Он увидел, как меня ласкают и целуют незнакомцы, и, должно быть, это встревожило его, но он не наказывает меня за слабость. Он выглядит почти… обеспокоенным.
— Что ты с ней сделала, Аврора?
— Я? — она притворяется застенчивой. — Ничего. Но, учитывая то, как она наслаждалась шампанским, я удивлена, что она не трахается со всеми подряд.
Мой язык тяжёлый из-за непреодолимого желания ощутить вкус Люцифера, но мне удаётся выдавить:
— Что?
— О, всего лишь капелька магии в шампанском. Я думала, ты знаешь. Учитывая, что ты… наполовину Серафим и всё такое. — Она ухмыляется, обнажая зубы. — Что? Думаешь, я не знала? Ты довольно популярна в наши дни, Иден. И признаю, в тебе действительно есть определённая привлекательность. Однако я не понимаю, из-за чего весь сыр-бор.
Меня словно окатили ледяной водой, пусть лишь на мгновение, но этого хватило понять, что произошло. Меня накачали наркотиками… магией Орексиса.
— Что, чёрт возьми, ты наделала? — говорит Люцифер в ярости, и его голосом можно резать стекло.
Аврора отмахивается, будто она не в нескольких секундах от того, чтобы лишиться головы.
— Она в полной безопасности, и к утру всё пройдёт, может, даже раньше, учитывая её кровь. Я просто вытащила всё её внутренние желания на поверхность. Не манипулировала, а лишь раскрыла её истинное «я», лишённое глупых запретов. Ты должен благодарить меня.
Я тяжело дышу. Кожа саднит. И я не могу перестать сжимать бёдра. Я хочу Люцифера, хочу его, хочу. И не могу этого понять или остановить.
— Что со мной происходит? — спрашиваю я прерывистым шепотом.
Злость смягчается, и Люцифер убирает волосы с моего влажного лица.
— Не волнуйся. Я позабочусь о тебе.
Пара рядом отводит от меня внимание и начинает заниматься друг другом. Через несколько секунд вся одежда разорвана, и мужчина опускается коленями на пол, раздвигает бёдра своей партнёрши и зарывается лицом в её сердцевину. Я вдыхаю её аромат и облизываю губы. До меня доносятся все звуки, и я представляю, что он сосёт мой клитор, а не её. Я смотрю на лицо девушки, чьи черты окрашивает удовольствие. Мне хочется начать мастурбировать, просто чтобы мы с ней могли кончить вместе.
Люцифер хватает меня за плечи.
— Иден, посмотри на меня. Сосредоточься на мне
— Хорошо, — говорю я, хотя это звучит как нытьё.
— Ты знаешь, где ты?
— Да.
— Ты знаешь, кто я?
— Да.
Аврора встаёт, понимая, что если планирует сбежать с головой на плечах, сейчас, возможно, самое подходящее время. Но прежде чем она плавной походкой уходит, бросает пару прощальных слов.
— Она не сделает ничего, чего уже не хотела бы делать, Люцифер. Что бы она ни чувствовала сейчас, оно лежало под поверхностью, гноилось, вероятно, сводя с ума. И теперь… она освободила это. Считай это моим подарком тебе. Не за что.
Он долго сидит, схватив меня за плечи, в то время как миллион различных эмоций отражается на его обычно бесстрастном лице. Я знаю, что он разочарован во мне. Знаю, что буду разочарована в себе, как только магия Авроры ослабеет. Но прямо сейчас мои мысли исключительно посвящены ему и его рукам на мне. Его взгляд блуждает по моему лицу, изучая остекленевшие глаза, приоткрытые губы ровно настолько, чтобы ощутить языком воздух между нами, мои щёки всё ещё теплые от прикосновений Люцифера. Он смотрит на меня так, словно видит в самый первый раз.
Как будто девушка, которой я была раньше, всего лишь мираж, а эта версия — беспечное, сексуальное, уверенное в себе создание — и есть настоящая я. Та, какой он всегда хотел, чтобы я стала.
— Возьми меня, — шепчу я, и слова сами по себе заклинание. — Отведи меня домой.
Люцифер опускает веки, пуская просьбу в свою систему. Он знает, о чём я прошу. И я тоже. Он берёт меня за руку и поднимает. Сила притяжения в сочетании с дрожью в ногах заставляет меня упасть ему на грудь, оставляя между нами только вдох.
Люцифер смотрит мне в глаза, крепче сжимая талию, чтобы поддержать меня. Я сокращаю крошечное расстояние между нами и целую его. И всё, что я сдерживала, каждое слово, которое не могла произнести, каждый украденный взгляд и непреднамеренное прикосновение, я отдаю его губам. Моё зачатие, рождение, смерть, возрождение… всё это принадлежит ему, будто каждая секунда, проведённая мной на этой земле, предназначена для того, чтобы его язык скользил по моему. Будто я не был создан исключительно для того, чтобы быть оружием Уриэля против Легиона.