Я вскакиваю на ноги и бегу туда, где бросила свою сумку. Бесцеремонно открываю её и вываливаю содержимое на пол.
— Может, у нас есть способ это выяснить, — бормочу я, находя бархатный свёрток. Я бережно сжимаю его в руках и поворачиваюсь лицом к группе. — Потому что Искупитель у меня.
— Ты серьёзно? — Широко раскрытые глаза Люцифера говорят мне, что даже он потерпел неудачу.
— Феникс дал его мне. Он хотел, чтобы я… использовал его. На Легионе.
Я кладу лезвие на кофейный столик. Никто не пытается к нему прикоснуться.
— Смерть архангела не окончательна, — начинает Люцифер, не в силах оторвать взгляда. — Подобную Силу нельзя уничтожить, её можно только передать. Так что, если Рафаэль действительно мёртв, я смогу почувствовать его сущность в этом клинке. А если её там нет…
— Тогда Легион забрал её, — заключаю я. — И он мог её использовать, чтобы освободить Всадников.
Люцифер сглатывает, затем присаживается на краешек кресла, протягивая руку. Он словно неохотно находится в его присутствии. Мы видели, что кинжал сделал с Серафимом. Насколько легко было бы одному из нас схватить его и вонзить себе в грудь? Его пальцы останавливаются на кровавых рубинах на рукояти, и он втягивает воздух, закрывая глаза. Никто не дышит.
— Где ты? — шепчет он и сосредоточенно хмурится, его губы подёргиваются от усилия. После нескольких минут молчания его ярко-фиолетовые глаза распахиваются, и он отступает.
— В чём дело? — спрашиваю я хрипло.
— Рафаэля нет. Однако, Джинн… — Он смотрит на меня, и его плечи слегка опускаются. — Прости, Иден. Я чувствую его. Не всего; он силён и борется. Но он умирает.
Хотя я и знала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, укол печали пронзает грудь. Я надеялась, даже молилась. Я так сильно хотела, чтобы был способ пощадить его. Какой-нибудь способ обратить вспять то, что натворил Легион. Потому что, если мы спасем его от Многих, он никогда не сможет жить с тем, что натворил.
— И что теперь? — спрашивает Нико. — Чума, Война… и мы просто будем ждать, пока не появится третий всадник?
Люцифер качает головой.
— Последнее, что я видел, — Мор был подавлен. Но я начинаю понимать, что все меры предосторожности, которые я предпринимал, каким-то образом сорваны.
Подавлен?
Я прикасаюсь пальцами к приоткрытым губам, когда понимаю, о ком именно он говорит.
— Саския. Саския — Мор, да?
Люцифер кивает
— Чёрный всадник. Первая в своём роде. Я понял это в тот момент, когда забрал её у Айрин.
— Саския? — Нико тяжело вздыхает. — Значит, я был прав? Дочь Айрин действительно у тебя.
— Только потому, что она отдала её мне, как только поняла, что её создание способно убивать, даже не пытаясь.
Нико смотрит на меня, и я киваю.
— Это правда. Саския — дочь Айрин, но она отдала её Люциферу на хранение. Ради неё самой и ради всего живого.
— И нет никакого способа узнать, находится ли она ещё в Аду?
Люцифер качает головой.
— Я потерял контакт. И если вернусь, могу попасть в ловушку. И пока я не разберусь со Многими и оставшимся Всадником, это просто слишком рискованно.
— Значит, будем ждать.
— Ждать, — передразнивает Люцифер.
— А что, если Многие доберутся до последнего Всадника раньше нас? Что тогда?
— Тогда мы умрём.
Тяжелая тишина повисает в комнате, пока мы обдумываем эту истину. Последний всадник — Смерть и тот самый ключ к концу света. Мы думали, что Легион — плохо. Но, честно говоря, он им не ровня. Что наводит меня на мысль…
— Что, если за освобождением Всадников стоят не Многие? Что, если это Легион?
Люцифер выгибает бровь.
— Э-э, я не совсем понимаю.
— Ну, если бы ты раньше не вёл себя как огромный мудак… — Я бросаю на него свирепый взгляд. Нико фыркает от смеха. — Я бы сказала, что слышал эти слова во сне. «Приди и посмотри». Это было так, будто он прошептал их мне на ухо.
Глаза Люцифера увеличиваются в размерах.
— Почему ты не сказала мне об этом сразу, как проснулась?
— Потому что мне нужно было принять душ. И, как я уже сказала, ты вёл себя как настоящий мудак, и эта деталь меркла по сравнению со всем остальным мерзким дерьмом, которое я видела. Но также… — Я сглатываю, мечтая ещё выпить. Я испытываю искушение протянуть руку и стащить полный стакан Габриэллы, который стоит на кофейном столике перед ней. — После душа зеркало запотело. И кто-то написал эти слова на запотевшем зеркале. Приди и посмотри. Я думала, мне показалось. Но теперь думаю, что, если Легион пытался отправить мне сообщение? Например, подсказка, как нам найти последнего всадника?