Мы добираемся до номера без происшествий, и Люцифер направляется прямиком к телевизору. Я сбрасываю куртку, сбрасываю туфли и присоединяюсь к нему в гостиной.
— Проверяешь новости? — спрашиваю я, хватая ноутбук и устраиваясь на диване.
— Не совсем.
Я погуглила больше информации о нехватке продовольствия, чтобы узнать, как далеко она распространилась. Персидский залив пострадал сильнее всего, что неудивительно, учитывая разрушения, свидетелями которых мы стали сегодня. Это как коровье бешенство на стероидах. Чума поразила не только крупный рогатый скот, она поразила всех животных, даже домашних. От заражения до смерти, по-видимому, проходит всего четыре часа. Это не похоже ни на что, с чем доводилось сталкиваться стране, а учитывая удар Чумы, число погибших астрономическое.
— Срань господня. Ты это видишь?
— Нет.
Я лишь мельком бросаю взгляд в сторону Люцифера и вижу, что он переключает каналы. Затем останавливается на платном.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Нашёл нам что посмотреть. Какое у тебя настроение? Комедия? Драма? Порно? — Он игриво шевелит бровями.
— Что? Мы не станем фильм смотреть.
— На самом деле, станем. — Он плюхается рядом со мной и убирает компьютер. — В какой-то момент тебе придётся понять, что это не в нашей власти, Иден. Ты можешь напрягаться, проклинать и беспокоиться сколько угодно, но то, что будет, будет, как бы ты ни пытался бороться с судьбой. Ты не можешь это контролировать. Ты станешь тем, кто и что ты. И меня это устраивает. Так что мы посмотрим фильм. Ты заткнёшься о конце света, Многих Душах и всех других темах, связанных с демонами и ангелами, и тебе понравится. И когда я закажу еду в номер и накрою стол любыми жареными, жирными блюдами, которые они смогут раздобыть, ты всё съешь и запьёшь холодным пивом. Поняла?
Я ошеломлённо замолкаю от его неожиданной обличительной речи, что он, должно быть, расценил как согласие, потому что выбрал какую-то дрянную романтическую комедию. Начинается банальная музыка во вступительных титрах, и я изо всех сил стараюсь не обращать на них внимания. Но достаточно нескольких минут, чтобы увидеть причудливую, невротичную исполнительницу главной женской роли, переживающую из-за какого-то недосягаемого парня, чтобы привлечь моё внимание, и, конечно же, я втянута. Я даже помню, что смеялась над самыми смешными моментами. Персонаж безнадёжно симпатичный. Мысль о том, что она останется без работы и одна, кажется ей концом света. И на секунду я завидую ей и её, так называемым, проблемам. Чего бы я только не отдала, чтобы вернуться с сестрой в свою старую, обветшалую квартиру, переживать из-за счетов и снова ненавидеть бесперспективную работу. Я думала, моя жизнь отстой, но мы были здоровы, и мы были друг у друга. Мы были довольны нашей обычной, обыденной жизнью.
Ближе к концу фильма Люцифер заказывает доставку еды и напитков в номер, и, конечно же, кухня изо всех сил старается удовлетворить потребности гостей. Я хочу сказать, чтобы он отказался от плана — как мы вообще можем брать еду изо рта у того, кому это действительно нужно? Но он напоминает, что так думать бесполезно. Если их не настигнет Мор, это сделает Чума. И если война повторится на территории США, спасать будет особо нечего. А если Смерть… если я активизируюсь, нашему миру всё равно конец.
Мы останавливаемся на картофеле фри, с соусом и сырными крошками, куриных стрипсах и пиве. Пока мы ждём, заканчивается фильм, и Люцифер выбирает другой — глупый фильм, настолько тупой, что смешно. Как только приносят еду, мы садимся за кофейный столик, потягиваем пиво и уплетаем то, что, возможно, станет нашим последним ужином.
— Знаешь, тебе не обязательно это делать, — говорю я, проглотив полный рот жареной картошки и запивая её большим глотком напитка.
— Что делать?
— Всё это, — говорю я, указывая рукой на нездоровую пищу, затем на телевизор. — Притворяться, что это твоё, что у меня всё хорошо. Я большая девочка. Я не собираюсь разваливаться на части».
— Ты думаешь, это для тебя? — Он вопросительно поднимает бровь. — Так получилось, что я люблю глупые фильмы и плохую еду. Как и большинство людей.
— Да, но ты не такой, как большинство людей. Ты даже не человек.
Судя по легкой гримасе и тому, как он быстро переводит взгляд обратно на экран телевизора, я недооценила резкость слов и попыталась оправдаться.
— Я имею в виду, ты… ты — это ты. Ты устраиваешь роскошные званые ужины с едой, название которой я даже не могу выговорить. Пьёшь вино, которое я не могла бы позволить себе и за месяц. Ты носишь каждый день новый дизайнерский костюм. Это не ты. Жареная еда, пиво, кино… это не твоя жизнь. Я точно знаю, потому что всего несколько месяцев назад такой она была у меня.