— Я смотрю они основательно подготовились — сделала замечание Вика.
—Ты про что?
—Ты описание самолёта читал?
— Конечно читал!
— Они обычный грузовик переделали под спец борт. Это дело не "двух" дней. Тут два варианта — или такие самолёты уже были, или их быстро подготовили.
— А я тебе об этом уже говорил. Слишком спокойно наши реагировали на эпидемию в январе. Они уже тогда готовились, не создавая паники. Ты посмотри, китайцев у нас в стране не меньше, чем в Европе, однако у нас вспышек не было, а нынешняя возникла только после Европы. Везде одно и тоже. Как только появляются первые протестированные на вирус начинается постепенный ежедневный рост на 20–50% в сутки. Смертность в начале достигает 90% и постепенно начинает падать. У тех стран, где медицина не готова, на выходе после болезни тысяча отправляется на кладбище, а 1000–1200 выздоравливают. Я понимаю цели нашей поездки, потому что я об этом говорю уже в своём блоге два месяца. Нужно полностью перестраивать всю медицину и делать её международной. А если бы это был не коронавирус, а что то, что так же быстро распространяется, но на много хуже для здоровья людей, что бы уже было?
— Горы трупов... — тихо ответила Вика, продолжая ковырять еду в своей тарелке — после твоих слов теперь и есть не хочется. Никакого настроения и аппетита.
— Прости, я забылся…
— Ты ни причём. Я вдруг подумала, а готова ли я психологически увидеть то, что нам предстоит?
— Об этом поздно сейчас беспокоиться.
—Я понимаю... Ладно, давай не много отвлечёмся. Я прочитала все дела и посмотрела с кем нам работать. Ты мне скажи, ты сможешь управлять тремя десятками не известных тебе людей?
— Не уверен! На всякий случай я сделал Азарову пометки на отдельном листе. В самолёте познакомимся и посмотрим кто есть кто. В конце концов в прямом моём подчинение будут только семеро включая меня самого.
— Дима ты заметил, что в группе нет врача?
— Нет! — подтвердил я её замечание — я перепроверил список два раза.
— Как думаешь с чем это связано?
— Спросим у Азарова. У меня так точно нет никаких мыслей на эту тему. Вика, ты нервничаешь? — вдруг спросил я и пристально посмотрел на неё.
— Теперь да. По началу я только боялась, что нас везут в ФСБ, но, когда поняла для чего этот страх остался позади. Но сейчас... Сейчас я вдруг начинаю осознавать масштабность ситуации. Одно дело смотреть это по "ящику", а другое дело быть в гуще событий. Так, ладно, заканчиваем эти мои "сопли" — вдруг резко встрепенулась Вика и отодвинула тарелку с едой заявив — я наелась. Нужно готовиться.
Вика подняла руки и помахала в сторону камеру над входом.
— Что ты делаешь? — поинтересовался я у неё.
— Зову кого-нибудь. Тут делать больше нечего, а они всё равно за нами смотрят.
Словно в подтверждение её слов открылась дверь и вернулась та девушка, которая привезла еду. Она без разговоров стала убирать со стола.
— Передайте Азарову что мы готовы — попросил я её.
— Сергей Викторович в курсе — ответила она с улыбкой —- он скоро придёт.
Закончив убираться, она вышла, оставив нас с Викой наедине. Посидеть в одиночестве не вышло. Вошёл Азаров.
— Вы готовы? Нужно ехать.
— Пожалуй, что готовы — подтвердил я за себя и за Вику.
— Тогда спускаемся в низ и едим в аэропорт — добавил он.
Мы поднялись и двинулись в след за Азаровым. На лифте спустились куда-то. Новое место оказалось каким-то транспортным залом, только очень стерильным. Нас подвели к какому-то импровизированному "шатру" под плёнкой и попросили войти. Азаров вошёл вместе с нами. С верху из-под купола шатра нас обдули тёплым паром с запахом какой-то химии. Было очень неприятно. После обработки, через прозрачный пластиковый коридор мы двинулись к уже знакомой камере, в которой просидели какое-то время. Закончив последнюю обработку, мы покинули камеру и прошли в стерильный зал. В нём было несколько человек в защитных костюмах. Нас провели по залу и завели в другую камеру, закрытую со всех сторон плёнкой. В камере стояли два микроавтобуса белого цвета. Краем глаза я успел прочитать на английском что написано на борту одного из них. Там было что-то типа международная пресса под контролем или защитой ООН. Мы слишком быстро прошли мимо надписи, и я толком не успел её прочесть. Двери микрика открыли и нам предложили войти в него. После первого взгляда стало ясно что транспорт особенный. Это внешне он выглядел обычно, но внутри совсем нет. Для начала было видно, что микроавтобус бронированный. Слишком массивные двери и окна. Между салоном и водителем стояла перегородка и, судя по всему, полностью герметичная. В самом салоне в задней его части был оборудован не большой отсек, в котором находились несколько компьютеров и самое серьёзное что я успел заметить там точно был установлен не большой автоматический пулемёт. Мы сели на кресла. Дверь микрика закрыли снаружи. В салоне зажегся свет. Наглухо тонированные окна не позволяли с наружи увидеть, что делается в салоне. Почувствовалась лёгкая вибрация, которая вскоре пропала. Стало ясно что мы на какой-то платформе поднялись на верх. Распахнулись ворота и внутри микроавтобуса стало светлее, потому что за воротами был открытый двор комплекса ФСБ, на который мы въезжали утром. Это я точно запомнил. Микроавтобус завёлся и один за другим мы выехали во двор. Перед выездом на городскую дорогу перед микриком вынырнула полицейская машина сопровождения и заняло место во главе нашей колонны. Ворота начали отъезжать в сторону, и мы выехали на одну из главных улиц города Калининграда. Как и утром, машин было очень мало. Уже несколько дней вся страна сидела на самоизоляции, но некоторых это не останавливало. Эти люди решили, что им дали выходной, а следовательно, можно делать что хочешь, но только не сидеть дома. Это почувствовалось, когда мы покинули город. На окружной трассе в сторону прибрежных городов ехало довольно много частного транспорта. Заслышав сирены полицейских машин, все кто ехал впереди нашей колонный бросились по сторонам открывая нам доступ к свободной полосе. Я не знаю какая была скорость, но наш микрик мчался в районе 150 км время от времени сильно сбавляя скорость из-за едущих впереди частных машин.