Гора Немрут-Даг, высота которой составляет 2916 м, также является самым высоким из потухших вулканов Курдистана. Его огромный кратер диаметром шесть миль в прошлом служил надежным убежищем для курдских повстанцев{431}. Вулканическая деятельность оказала решающее влияние на формирование местного ландшафта — стекавшая с Немрут-Даг лава образовала дамбу, способствовавшую появлению самого озера Ван. К числу других крупных вулканов Курдистана относится Большой Арарат к северо-востоку от озера Ван. В далеком прошлом вулканическая активность в этом регионе была настолько сильна, что Виграмы в своей книге были вынуждены признать, что если здесь когда-то и существовал райский сад, то «теперь он погребен под слоем лавы из этих вулканов»{432}, а не лежит на дне озера.
Я упомянул о вулканах потому, что согласно «Книге Еноха» патриарх при посещении земного рая видел «горную гряду огненную, горящую день и ночь»{433}, что может указывать на действующие вулканы. Во время своего путешествия он подходил к «реке огненной, в которой огонь течет как вода, впадающей в великое море на западе»{434}. Вполне возможно, что именно это «море великое» он видел с первого неба, и тогда эту картину можно описать как лаву, стекающую в воду. Может быть, вулкан — это Немрут-Даг, а «море великое» — это озеро Ван? В таком случае это водное пространство может подсказать нам географическое положение моря Ворукаша из иранских мифов.
Совершенно очевидно, что я не был первым, кто обратил внимание на явную связь между вулканическими образованиями Курдистана и огненной местностью, описанной в «Книге Еноха». Французский писатель Робер Шарро, специализирующийся на загадках древности, в своей книге «Наследие богов», вышедшей в 1964 г., на основе анализа «Книги Еноха» высказал предположение, что местом ссылки падших ангелов был Курдистан. Он писал: «Провинившиеся ангелы были сброшены в Долины Огня, что может указывать на землю Огня (Азербайджан), неподалеку от которой пристал к суше Ноев ковчег»{435}.
В поисках ответа на загадку Еноха Шарро заглянул дальше заснеженной вершины горы Хермон на Антиливанском хребте и пришел к тем же выводам, что и я. Это хорошая новость, но никак не доказательство моей правоты. Еще Виграмы поняли, что любые материальные свидетельства существования райского сада — и что более важно, «небес», или предполагаемого поселения Стражей — скорее всего погребены под слоем застывшей лавы толщиной в десятки метров. Поэтому пока не было никакого смысла посылать в этот район археологическую экспедицию. Мне следовало сосредоточить внимание на самих курдах и попытаться понять, не сохранила ли какая-нибудь из религий, распространенных в этих местах, сведений о присутствии Стражей. И начал я с необычной секты езидов, которые поклоняются дьяволу.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
АНГЕЛ В ОБЛИКЕ ПАВЛИНА
Октябрь 1846 г. Северный Ирак. Остин Лаярд, британский исследователь, дипломат, выдающийся археолог и любитель восточных обычаев, верхом на крепкой лошади поднимается в предгорья к северу от Мосула. В этом путешествии по иракскому Курдистану его сопровождает Ходжа Тома, переводчик канцелярии вице-консула и священник, или каввал, отправленный в качестве сопровождающего Шейхом Насром, первосвященником езидов — религиозной секты, известной европейцам как «поклоняющиеся дьяволу»{436}.
После ночи, проведенной в небольшой деревушке неподалеку от Хорсабада, экспедиция двинулась по открытой равнине по направлению к деревне Баадри, в которой жил глава секты шейх Хусейн Бей. Когда на горизонте показалась деревня, к ним навстречу выехал сам глава езидов. Его сопровождала пешая процессия из священников и жителей деревни в развевающихся одеждах и в плотных головных уборах черного, коричневого или белого цвета. Когда они приблизились, Лаярд отметил, что Хусейн Бей был одним из самых красивых людей, каких ему приходилось видеть. Это был восемнадцатилетний юноша с правильными тонкими чертами лица, блестящими глазами и длинными темными локонами, выбивавшимися из-под плотного черного тюрбана.
Лаярд хотел спешиться, чтобы вежливо поприветствовать Бея, но прежде, чем он успел это сделать, юноша попытался поцеловать ему руку — ритуал, исполнять который англичанин решительно отказался. Вместо этого они обнялись, не покидая седел, как было принято в этих краях. Затем они бок о бок поехали в деревню, обмениваясь любезными фразами.