В коридоре загудели сервоприводы, проход в комнату заслонила высокая фигура.
– Приветствую, – улыбнулся брат Ост, демонстрируя ямочки на щеках.
Медики, ученые и даже нейротехники присоединились к грандиозной операции по возвращению его в строй. Один за одним шли многочисленные эксперименты, но желанный успех все так же оставался недостижимым. Несколько месяцев понадобилось брату, чтобы научиться просто сидеть и кое-как перемещаться с использованием рук. Затем начались попытки восстановить движение ног, но с этим его постигла неудача. С тех пор брат Ост был вынужден передвигаться с помощью высокотехнологичного экзоскелета, управляемого движениями работоспособных мышц и пультом на рукаве.
Я до сих пор винила себя за тот выстрел, несмотря на заверения, что еретик нажал на спуск без моего на то желания, и героические рассказы о спасении командира от пули неверного. Брат так и не победил свое тщеславие, приукрашивая события прошлого в свою пользу.
Боевые навыки Оста пострадали не сильно – травма почти не затронула функции рук. Однако снайперскую винтовку теперь заменял трехствольный пулемет. Из тихого, скрытного разведчика брат превратился почти что в живой танк. Ему не приходилось задумываться о весе брони, а количество полезного груза на себе он мог тащить куда большее, чем самые физически здоровые и крепкие соратники.
– Утро доброе, брат, – улыбнулась я. – Приветствую тебя в нашей скромной келье.
– Ничего себе «скромной», – удивился Ост. – У вас даже стены есть. Не бывала в зале братьев? А… ну да… Ты ж так и не присоединилась к медицинскому подразделению. В общем, у нас один огромный зал на треть состава ордена. Все у всех на виду. Даже рад, что его накрыло. Хоть попробую на вкус каплю личного пространства.
– Тебе есть что скрывать? – раздавшийся за спиной брата голос в одно мгновение испортил настроение всем присутствующим.
Худшего соседа нельзя было представить. Обидчивый, взрывной, иногда до неимоверной степени въедливый дознаватель Деймон стоял в дверях, расстегивая лямки рюкзака.
Возмущение сдавило грудь, не позволив вымолвить ни слова, едва дознаватель грубо оттеснил плечом замешкавшегося Оста и грохнул рюкзак на кровать, некогда принадлежавшую погибшей сестре. Большего святотатства, казалось, невозможно сотворить. Лишь знание о распоряжении Настоятеля и форс-мажорных обстоятельствах позволило проглотить и подавить поднявшуюся горечь гнева.
– Слышал, сестра Норна трусливо отсиживается в Покинутом городе? – язвительно произнес Деймон.
– Так велел Настоятель. К тому же у нее есть свои причины, – оборвал его Ост. Экзоскелет проскрипел механизмами, брат тяжело опустился на дальнюю койку.
– Как и у тебя – защищать сестру несмотря на то, что именно она своим безрассудным поведением испортила тебе существование? – Дознаватель всеми способами пытался спровоцировать конфликт.
Для злости у него была причина. В последнее время Настоятель частенько поручал допрос пленных еретиков мне. С чистыми руками, не слушая в свой адрес вопли и проклятия, мы узнавали истину. Ментальные способности дарили ордену необходимую информацию быстро и бескровно. Все реже я становилась боевой единицей, пребывая на Станции в относительном покое и полной безопасности. Настоятель берег своего личного кукловода. И это не давало душе Деймона покоя.
Все реже утолялась его жажда крови. Вместо привычных его больному разуму изуверств дознаватель выполнял приказ о ликвидации простыми, бесхитростными способами. Ярость, зависть и праведный гнев бурлили в душе брата. Он все чаще проводил время в молитве, усмиряя желания. В бою же оставалось лишь посочувствовать тому еретику, который, на свою беду, повстречался Деймону на пути. Дознавателя можно понять – какая-то выскочка без памяти и с сомнительной историей с легкостью заставила его подвинуться с облюбованной должности.
Однако в отличие от него я не получала удовольствия от новой роли. Темные секреты и тайны неверных, открывавшиеся моему разуму, порой надолго застревали в голове, являлись в кошмарах и не давали сомкнуть глаз тревожными ночами. Все больше сомнений зарождалось в душе. Все ярче являлся в видениях запретный образ подарившего однажды мне право жить.
Я искала его без ведома клана. Какая-то незримая сила толкала во чтобы то ни стало разыскать того сталкера со шрамом на щеке. Казалось, нас связывает нечто большее, чем просто спасение. Суровые правила «Возмездия» грозили жестоким наказанием каждому, кто восстанет против них. Однако тот человек смог воспротивиться приказам.