— Зачем все это? — наконец, Эрелай выхватила нужные слова из массы других, чтобы озвучить их в знак протеста. — Если это правда, почему я все еще здесь? Почему вы не сообщили обо мне?
Пауза, последовавшая за вопросом, заполнилась ударами крови в ушах. Тристик наклонила голову. Изо всех сил Эрелай пожелала больше никогда не видеть это чудовище.
— Я использую тебя, мой прекрасный малыш, — ее улыбка была отвратительной.
Глава 12
Время распалось. Иногда Эрелай понимала его целиком, все шло с логической последовательностью. Оставшаяся часть превращалась в раздробленную бессмыслицу. Так же, как время замедлялось вблизи горизонта событий вокруг разрушенной звезды. Эрелай делала круг за кругом. А время двигалось все дальше, извилисто и медленно. И все это она оставила позади, чтобы забыть о нормальной жизни.
Вместо этого она отсчитывала время по количеству разных ярко освещенных помещений, пахнущих антисептиками и заполненных отстраненным любопытством других людей. Сначала были неустанные допросы, сон вселял вечный страх. Она пыталась рассуждать, умолять, угрожать, но все напрасно. Мысль о побеге превратилась в невозможную фантазию.
Наконец, существовали правила. Об этом Тристик сказали сказала только один раз, но ее тон твердо ждал абсолютного послушания:
— Делай, как тебе говорят, соблюдай правила, и секрет твоего братца останется в безопасности. Разочаруешь меня, и он погибнет. Не сомневаюсь в твоей способности принять правильное решение. Твое сердце в моих руках и все, что мне нужно сделать, сжать кулак.
Эрелай мечтала, чтобы Джонвелиш узнал, что творится сейчас с ней. Он придет и спасет ее. Появится, как воин из далеких времен, проникнет в узилище, и они вместе убегут туда, где безопасно.
Иногда она долго не слышала других голосов. Тогда, после массы инъекций и шороха грубой ткани над ее телом, наступала блаженная темнота. Потом, правда, наступала боль. Блистающая сталь машин и приборов, измеряющих и проверяющих, инъекции какой-то гадости, заставляющие ее свернуться в крошечный шарик агонии, и устремляли свой коготь в мозг до самого черепа. Все это повторялось снова и снова. Страх, как прилив, возрастал и угасал.
Ученый, кем когда-то была Эрелай, стала предметом изучения Тристик. Та мотивировала свои действия не случайным любопытством и не вопиющей жестокостью. Эрелай подходила по непонятному критерию: прекрасное несовершенство. До нее были и другие. Никто не прожил так долго, как она. Эрелай узнала об этом из подслушанных обрывочных фраз. В некотором смысле, это делало ее ценной.
— Сегодня у нас годовщина, любовь моя. Два года.
Мейнард кружил вокруг в грубой белой комнате со блестящими металлическими конструкциями. Это было обычно для него, появляться неожиданно и шепотом доставлять мелкие муки. Прошлая Эрелай наверняка рассердилась бы на подобное обращение к ней. Теперь же это были просто слова. Слова не могут принести никакого вреда. Вред приносят другие вещи.
Два года? Как быстро идет время. Но зачем ему обманывать?
— Если бы вы, леди Верадин, приняли тогда мое предложение, то… все могло быть иначе, — Мейнард провел ладонью по жирным, зачесанным назад волосам, прихорашиваясь в отражении полированной поверхности.
Она могла бы посмеяться над ним, если бы захотела, но вместо этого слушала. Как будто, если бы она тогда не отказала ему, это что-нибудь изменило. И без того стало понятно — Тристик запланировала происходящее сейчас давно. Дефенсор может предвидеть каждый результат, каждую переменную. Это не было продуктом сверхъестественного дара. Это было продуктом ужасающе хитрого интеллекта.
На самом деле Мейнард боится Тристик как никто другой. Эрелай ощущала это во всей его сущности. Но, вместо того, чтобы прятать страх внутри, Мейнард носил его как маскировку, наподобие песочного дракона, используя ее, чтобы сливаться со скалами и камнями, прятаться в любой местности и при любых условиях. Мейнард опасен, в любое время и в любом месте. Город монстров идеально ему подходит.
Вместо ответа Эрелай молча смотрела на Мейнарда, покатот не отвернулся. На его заостренном крысином лице промелькнула усмешка. В этот момент промелькнула идея. Что стало для Эрелай чем-то новым. Такие моменты принадлежали прошлой Эрелай. Сейчас обычно она отстранялась от текущего времени и позволяла событиям самостоятельно течь вокруг нее, как воде мимо стоячего камень.
Мэйнард — обычный мужчина. Мужчины слабы. Она может найти в нем слабость, трещину, рычажок. Бежать невозможно, но знание, что может хоть немного повлиять на что-то в этом ограниченном мирке, стоит попытки.