— Вы обещали, Максим Сергеевич, вы обещали!
— Только поцелуй, — заверил я, пытаясь угадать под кружевной тканью крохотный клитор девушки.
Видимо, мне это удалось. Настя вскинулась и вцепилась пальцами в мои волосы. Однако, ног она при этом не сжала, и я продолжил свой натиск. Сдвинув трусики в сторону, я тронул губами её горячее лоно. Настя вздрогнула и подалась ко мне. Ободрённый её порывом, я снова устремился в атаку.
— Снимите их, — услышал я Настин вскрик, — снимите, они же мешают…
Меня не нужно было долго просить об этом. Я потянул трусики с её бёдер, только сейчас заметив, что они Насте не по размеру и потому заколоты крохотной булавкой.
Бесконечно долгую минуту я любовался лежащей передо мной девушкой. Она была прекрасна, как ангел. Золотистый пушок вокруг юного лона лишь подчёркивал её непорочность.
Настя открыла глаза и прошептала:
— Целуйте меня там, Максим, целуйте, пожалуйста.
Я пал перед Настей на колени и снова прильнул к её девственному лону. На этот раз я пустил в ход не только губы. Найдя бугорок клитора, я принялся трогать его языком, всё сильней и настойчивей, пока Нястя разметав ноги в стороны, не застонала истово и протяжно. Мне показалось, если бы в этот миг, нарушив обещанье, я овладел девушкой, она вряд ли стала противиться. Но я был джентльменом, и даже мой парень, яростно рвущийся из трусов, не смог заставить меня изменить слову.
Настя вдруг вскрикнула и вскочила с кровати. От неожиданности я выпустил свою драгоценную добычу и в недоумении уставился на девушку.
— Так нельзя, Максим, — залепетала она, — Нам нужно остановиться.
Настя повернулась ко мне спиной. Я увидел, как дрожат её голые плечи, и потянул к ней руку. Она отшатнулась от меня и выбежала в зал.
Когда я вышел за ней, Настя быстро одевалась, хватая с пола разбросанную одежду. Уже в дверях Настя обернулась и бросила с отчаяньем:
— Прощайте, Максим, больше я к вам не приеду, иначе это кончится дурно. Прощайте!
Она выскочила в коридор, и я не успел сказать ей ни слова.
Совершенно подавленный Настиным уходом, я подобрал забытый ею томик Бёрнса и вернулся в спальню. Только теперь увидел я лежащие на полу трусики. Улетая, мой ангел оставил мне два таких разным подарка. Я поднял трусики с пола и поднёс к лицу. Казалось, эта кружевная тряпица ещё хранила тепло её тела.
Глава 3 Книжная фея
Весь следующий день я метался по своей холостяцкой квартире, не находя, чем отвлечься от невесёлых мыслей. Всё валилось из рук. Конечно, нельзя было так поступать с девушкой. Вместо того, чтобы устроить незабываемый вечер со свечами и поцелуями, я бросился лапать это юное создание, раздел, да ещё и трусы снял. «Впрочем, — возразил мне внутренний голос, — трусы то она сама попросила снять». Всё одно, вышло нескладно. Не придумав, чем занять мысли и руки, я вовремя вспомнил народную мудрость о том, что клин вышибается клином, и отправился в библиотеку.
Нет, нет, я вовсе не спятил, и не решил броситься в пучину книжных премудростей. В библиотеке работала моя давняя подруга и любовница Нина. Нина была старше и мудрее меня, и я поверял ей свои самые сокровенные тайны. Она с лёгкостью прощала мне все мои шалости, я же, старался не обращать внимания на её многочисленных мужей.
Библиотекарша Нина сидела в кресле и сосредоточенно листала внушительный фолиант. Увидев меня, она удивлённо приподняла бровь и, строго глядя на меня поверх очков, деловито бросила:
— Зайдите в подсобку, Максим Сергеевич, я подготовила ваши книги.
Удивление Нины было вполне понятным: я явился без звонка, да ещё и в середине её рабочего дня.
Петляя в лабиринте мрачных шкафов с периодикой и рядами энциклопедий, я добрался до библиотечной подсобки. Здесь хранились редкие и особо ценные книги, а также обветшалые, которым была уготована вторая жизнь в новых коленкоровых переплётах. Я любил бывать в этом тесном, пропахшем типографской краской книжном раю.
В отдельном шкафу тут была собрана фантастика, детективы и приключения. Случалось, ради этого шкафа я пропадал здесь часами, перелистывая Жюль Верна, Беляева и Конан Дойля. А затем приходила библиотекарша Нина, закончившая свою трудовую вахту. Мы запирали дверь, и в этом книжном раю начиналась уже другая, совсем некнижная жизнь.
Не прошло и пары минут, как за дверью зацокали каблучки, и в подсобку зашла Нина. Очки она оставила на конторке, однако, в своей ослепительно белой блузе и чопорной юбке, всё одно, походила сейчас на учительницу. Она обернулась в коридор и крикнула: