Настя плюхнулась на диван и жадно уставилась в экран.
- Ой, мамочки! – воскликнула она, увидев первые кадры, где героиня ласкает естество героя рукой и делает это вдохновенно и истово, доведя его до оргазма.
Однако, следующие кадры из обыденной жизни героя разочаровывали мою юную зрительницу.
- И это называется порно?! – спросила Настя в полном недоумении.
- Вообще-то, этот фильм эротический и, получил пальмовую ветвь на Каннском фестивале, - сказал я поучительно.
Какое-то время мы смотрели молча, пока дело не дошло до главной постельной сцены. Сцена была яркой: главный герой и две его девушки показали такую высокую ноту страсти, что Настя попросила перемотать, и жадно впилась в экран, напряжённо вытянув шею.
Из кухни появилась Мэри и, на ходу развязывая пояс халата, прошла к дивану. Происходящее на экране возбудило её не так сильно, как сестру. Она легла на бок и положила свои красивые голые ноги мне на колени.
Настя отобрала у меня пульт и вернулась к групповой сцене ещё раз.
- Прямо, как у нас, - восторженно воскликнула Настя, следя как две девушки и юноша предаются любви.
- Мы так и будем кино смотреть? – томно спросила Мэри, гладя пяткой мою ширинку.
- А как тебе фильм? – спросил я, поглаживая голую ногу Мэри.
- Так себе, - сказала она без энтузиазма. – Я люблю пожёстче и до экстаза.
Говоря это, она опустила ладонь на свою промежность. Ноги Мэри разъехались в стороны и её пальцы скользнули в цитадель страсти.
- А как вам такое кино, Максим Сергеевич?! – спросила она с придыханием. – Может, займёмся делом, пока Настька на экран пялится?
- Пожалуй, - согласился я, глядя на то, как пальцы Мэри погружаются в её естество.
Я расстегнул брюки, но помедлил, глядя на Настю, впившуюся в экран.
- Настюша, - позвал я. – Ты не против, если мы с Мэри немного пообнимаемся?
Настя только нетерпеливо махнула рукой и я, торопясь, стянул брюки. Мэри уже вовсю терзала свою выставленную напоказ плоть и алчно облизывала губы.
Ни произнеся ни слова, Мэри поманила меня пальцем и сделала красноречивый жест, каким патриции приговаривали раненных гладиаторов к смерти.
Я не стал спорить с распутной женщиной. Я опустился на колени и мои губы приняли вахту у утомлённых пальцев кузины. Мэри нравились оральные ласки, и она всегда готова была отдать себя как мужским, так и женским губам. Я знал это и особенно не церемонился с этой несдержанной особой. Поймав губами горячий клитор, я изрядно потерзал его и только потом запустил язык в пещеру порока. Бёдра Мэри при каждом погружении моего языка отчётливо вздрагивали, и я слышал её глубокие судорожные вздохи.
Наконец, она оттолкнула мою голову и, когда я сел рядом с ней, Мэри, раскрасневшаяся от прелюдии, шепнула:
- Ещё минута и я бы кончила. Настька, так не умеет. Только щекочет, дурочка. Учи её, не учи.
- А, она тебе лижет?! – спросил я как можно тише, косясь на спину увлечённой фильмом девушки.
- И мне лижет, и подружке своей чокнутой, - усмехнулась Мэри. – Только не умеет ещё, да и стесняется. Тебе просила не говорить, а то, ведь ты её всё за целочку держишь.
Я покачал головой, снова взглянув на Настю и положил ладонь Мэри на свой разбуженный жезл.
- А Светлана к тебе ходит ещё? – спросил я, дирижируя пальцами любовницы.
- Редко, они с мужем, вроде как помирились. А ты зачем о ней спрашиваешь? Аппетит разыгрался?
- Нет, что ты! - Заверил я, ловя ладонью грудь Мэри. – Просто думаю о роли соседки.
- Соседки?! – рука Мэри замерла, и она вопросительно глянула на меня.
- Хотел предложить вам с Настей сняться в эротике, - сказал я прямо, с замиранием сердца ожидая эффект, произведённый на Мэри.
Она сделала удивлённое лицо и, видимо, поняла по-своему.
- Хочешь, снять на телефон, как мы с Настькой сосём? – спросила она, возобновляя ласку.
- Зачем же, на телефон? На камеру, с хорошим светом, с озвучкой. – Пояснил я. – Это будет настоящий фильм со сценарием и игрой актёров.
- То есть, не только в рот, но и по полной схеме? – переспросила Мэри с проблеском интереса. – И, сзади? И, втроём? И, по-всякому?
- Именно, - подтвердил я. – Но, в сценарии есть соседка.