Однако, воспользоваться советом моей мудрой библиотекарши я не успел. Настя позвонила мне первой. С бьющимся сердцем, я взял трубку и тотчас был озадачен: голос на том конце эфира оказался вовсе не Настин.
— Максим Сергеевич? — осведомился голос. — Я сестра Насти.
— Очень приятно, — в смятении буркнул я, понимая, что влип. — С Настей что-то случилось?
— Да нет, ничего, — произнёс голос несколько иронично, — если не считать, что она ревёт в три ручья. И мне кажется, Максим Сергеевич, вы знаете о причине.
— Извините, — сказал я, пытаясь справиться с предательским мандражем, вы не представились. С кем имею удовольствие разговаривать?
— Меня зовут Мария. Друзья называют Мэри. Выбирайте на свой вкус. Впрочем, — голос в трубке снова стал ироничным. — Нам, пожалуй, необходимо познакомиться ближе.
— Вы хотите… — начал было я и осёкся, прерванный голосом из трубки.
— Я хочу, уважаемый Максим Сергеевич, — сказал голос твёрдо, — чтобы вы посетили нас сегодня же вечером. Адрес я скину эсэмэской.
— Да, да, — забормотал я, — непременно. Вечером я, кажется, свободен.
— Вот и чудесно, — голос снова стал ироничным, — и будьте добры, захватите известную вам вещицу, которую Настя у вас забыла.
Я хотел было что-то ответить, но в трубке уже поселились короткие гудки.
Глава 4 Ультиматум
Ранним вечером, как только позволили дела, я отправился к дому Насти.
«Будь, что будет, — решил я. — В конце концов, ничего постыдного у нас с Настей не произошло. Подумаешь, пару раз поцеловались…»
Успокоив себя подобным образом, я купил букет белых роз и зашагал к Настиному подъезду.
Дверь после недолгой паузы открыла незнакомая блондинка, должно быть та самая Мэри, сестра Насти. Она пропустила меня в прихожую и отступила на пару шагов, давая рассмотреть себя в приглушённом свете бра. Это была молодая эффектная женщина лет тридцати пяти. Мягкие правильные линии её лица не требовали и унции косметики. Под белоснежным блейзером угадывался роскошный бюст, а ладную талию подчёркивал широкий ремень чёрной кожи, в тон юбке и туфлям на каблуках.
От этой роскошной блондинки веяло сексуальностью уверенной в себе женщины. Несколько секунд я не мог оторвать взгляда от новой знакомой и это, кажется, ей польстило.
— Вы так и будете стоять с букетом? — спросила она.
— Да, да, — спохватился я, — это вам.
Блондинка приняла букет и, погрузив в него лицо, проговорила:
— Белые розы — символ непорочности. Что ж, очень к месту.
Подняв от букета глаза, блондинка принялась оценивающе разглядывать меня.
— А Настенька дома? — спросил я, чтобы, как то справиться с возникшей паузой.
— Дома, где ж ей быть? Сидит у себя в спальне и ревёт. Да вы проходите, я её позову. — Блондинка сделала приглашающий жест и удалилась.
Я разулся и протопал в гостиную. Комната была обставлена без роскоши, но добротно и с безусловным вкусом. Шторы из мягкого бархата были подобраны в тон изумрудно-зелёным креслам и дивану. С развешанных на стенах пастелей на меня смотрели Эйфелева башня, голландские домики и Биг Бэн. Я сел в кресло и почувствовал, что руки мои дрожат.
Настя вошла в комнату и, не глядя в мою сторону, всхлипнула. Мэри появилась следом и сунула в руку сестре белый носовой платочек.
— Утрись, лахудра, — шепнула она Насте, — Максим Сергеевич на тебя смотрит.
Я сразу понял, что тучи сгустились не только над моей головой.
Мэри опустилась в кресло против меня, а Настя так и осталась стоять у двери, теребя пальцами платок.
— Пожалуй, начнём, — вздохнув, сказала Мэри, — я знаю всё, что произошло между вами Максим Сергеевич, и Настей.
Она приложила палец к губам, предупреждая моё желание объясниться, и продолжила:
— Настя всё рассказала мне и я рада, что вы с этой дурочкой смогли вовремя остановиться.
Настя всхлипнула и вытерла платком мокрую от слёз щёку. На меня она по-прежнему не смотрела.
— Настя мне не родная сестра, — несколько смягчила свой тон Мэри, — мы, всего лишь, кузины. Однако, я пообещала её родителям, что девочка начнёт половую жизнь не раньше, чем закончит второй курс в институте.
— Мэри, пожалуйста… — взмолилась Настя, но кузина строго взглянула на неё и девушка умолкла.
— Родители Насти в Аргентине, — продолжила Мэри, — и пробудут там ещё год. Всё это время именно мне надлежит следить за её непорочностью. Однако, — добавила она после недолгой паузы, — я не стану препятствовать вашим чувствам.
Я с недоумением посмотрел на Мэри. Настя перестала всхлипывать и тоже посмотрела на свою кузину.