— Я разрешу вам видеться, — сказала Мэри с тем выражением, с каким королевы милуют приговорённых к казни, — но, только здесь, и только в моём присутствии. Настя, ты можешь подойти к Максиму Сергеевичу.
Настя вопросительно посмотрела на меня и сделала робкий шаг. Я поднялся из своего кресла и замер, не зная, как вести себя дальше.
— Ну, что же вы, Максим Сергеевич, — сказала Мэри с лёгкой усмешкой, — подойдите к девушке, обнимите её. Вот уж не думала, что вы такой робкий.
Я приблизился к испуганной Насте и взял её за руки.
— Теперь поцелуйтесь, — скомандовала Мэри, — а то стоите как пионеры.
Я чмокнул Настю в висок, и та немедленно густо покраснела.
— Ладно, — сказала Мэри и решительно встала, — на сегодня достаточно. Настенька, я попрошу тебя сбегать на почту за бандеролью.
— От мамы?! — Настя вдруг ожила и заулыбалась.
— От мамы, — Мэри протянула сестре листок квитанции. — По дороге захвати молока и хлеба. А мы тут с Максимом Сергеевичем поговорим о возвышенном.
Настя с тревогой взглянула на меня, но я ободряюще улыбнулся ей, и девушка стремглав бросилась в прихожую одеваться. Через минуту дверь за ней хлопнула, и я остался наедине с Мэри.
— Ну а теперь, мон шер, поговорим по-взрослому, — тотчас произнесла Мэри совсем уже другим тоном. Для начала, Максим Сергеевич, верните ка мне трусы.
— Да, да, конечно, — я излишне суетливо извлёк из кармана пиджака упакованный в изящный конверт забытый Настей предмет туалета и, положил на стол. — Поверьте, это вышло случайно.
Мэри с усмекой извлекла трусики, повертела их на пальце и, бросила на диван.
— Между прочим, — сказала она, — Настька их у меня слямзила, когда к вам собиралась. Она бы и лифчик мой прихватила, но тут уж совсем не по размеру.
Мэри кивнула на свой ладный бюст, и мой взгляд невольно задержался на этой весьма примечательной части тела. Мэри как бы ненароком оголила плечо и грудь чуть больше дозволенного этикетом.
— Что скажете, Максим Сергеевич, — сказала она вдруг, — а ведь не хуже я вашей Настеньки!?…
Пока я соображал, как ответить, Мэри поднялась с кресла и сделала пару шагов в мою сторону.
— Мне кажется, — сказала Мэри, делая ещё один шаг, что после того, как вы держали в руках мои трусы, нам пора бы уже перейти на «ты» и, познакомится чуточку ближе.
Она остановилась и вопросительно посмотрела на меня.
— Да, Мэри, — закивал я, отчего-то пятясь к окну, — это было бы чудесно.
— Ну, так вот, Максим Сергеевич, Настьку я трахать тебе не дам, — сразу же заявила Мэри, перейдя на «ты». — Она ещё пока целочка, и мне её нужно предъявить родителям в первозданном виде. Лижитесь и обжимайтесь сколько угодно, но только здесь, и при мне.
— У нас с Настей вполне пристойные отношения, — попытался заверить я, но Мэри жестом остановила мою исповедь.
— А зачем же ты раздевал девчонку, зачем, лапал? — спросила она, приближаясь ещё на шаг. — Или это новая педагогическая метода? Ты ей, кажется, хотел сделать куни?
Я упёрся спиной в подоконник: отступать дальше было некуда.
Мэри настигла меня, и теперь нас разделяло такое несущественное расстояние, что я отчётливо ощутил терпкий и сладкий запах её духов. Уже знакомый мне запах. Видимо, Настя прихватила у кузины не только трусики.
Мэри смотрела мне прямо в глаза, и я ждал, что она бросит мне ещё один упрёк. Но она стремительно рванулась ко мне и жадно впилась своими губами в мои. От неожиданности я стукнулся затылком о стекло и попытался высвободиться, но не тут то, было. Мэри прижала меня к подоконнику и, не прекращая поцелуя, проворно расстегнула мою рубашку и запустила туда горячую быструю ладонь.
Наконец, она выпустила мои губы и горячо зашептала:
— А меня, Максим Сергеевич, меня трахать будешь? Я ведь нравлюсь тебе, я же вижу. Ну же, будешь? Где и когда — договоримся!.. Хочешь, у тебя, хочешь, я квартиру сниму.
— А как же Настя? — прошептал я, чувствуя, как Мэри раздвигает мои ноги своим коленом.
— С Настькой будешь по-пионерски, со мной по-взрослому. — Мэри положила свою ладонь мне на живот, и она стремительно скользнула вниз, под ремень.
— Нас могут увидеть, — шёпотом вскричал я и обернулся к окну. Настя, закрывшись зонтиком от дождя, весело шагала по мокрой дорожке. Она была уже далеко и, едва ли могла разглядеть нас с Мэри, если бы обернулась. Но, она и не думала оборачиваться.