Гарри на мгновение почувствовал настоящую симпатию к Драко.
— Моя тоже не пережила войну. Моя сова, то есть, — сказал Гарри. — Букля.
— Я слышал об этом, — сказал Драко. Он не сказал, что сожалеет или что знает, что должен чувствовать Гарри. Гарри неожиданно почувствовал к нему благодарность. Он снова посмотрел на форму, которая стала немного расплывчатой. Гарри дважды моргнул, и все снова стало ясно.
— Итак, никаких волшебных существ, никаких эльфов, и ты живешь со своей матерью, — сказал Гарри.
— Это звучит так удручающе, когда ты так говоришь, — сухо сказал Драко.
— А как насчет дохода? Я предполагаю, что ваши свойства…
— Какие свойства? — спросил его Драко, его перхоть снова поднялась, почти человеческий момент, который они только что разделили, испарился. — Ты же не думаешь, что у нас все еще есть недвижимость?
— Я… я думал, у всех поместий есть земли, — сказал Гарри. — Разве это не тот доход, на который ты живешь? Сдавать землю в аренду фермерам?
— Так мы зарабатывали деньги раньше, — сказал ему Драко. — Земли были конфискованы и выплачены в качестве репараций. Как ты еще не знаешь этого? Ты что, газет не читаешь?
— Не каждый день, — честно ответил Гарри. — Если они конфисковали земли, то почему не конфисковали и поместье?
— Никто этого не хотел, — тупо сказал Драко. — И меньше всего я.
— Э-э… идем дальше, — сказал Гарри, чувствуя себя явно неловко. — Чем же ты тогда зарабатываешь на жизнь?
Драко резко поднял голову.
— Я иллюстратор.
Это был наименее вероятный ответ, который Гарри мог себе представить.
— Аа, что?
— И-ллю-стратор, — медленно произнес Драко, как будто думал, что Гарри, возможно, не знаком с этим термином. — Я рисую разные вещи. За деньги.
Гарри был ошеломлен и молчал; однако, учитывая сложный характер письма, которое он получил на прошлой неделе от Драко, он не должен был так удивляться.
— Полагаю, ты знаешь, что значит рисовать? — резко спросил его Драко.
— Я… я не знал, что ты художник, — сказал Гарри.
— Я не художник, — решительно заявил Драко. — Я иллюстрирую стационарные и адресные свадебные приглашения. Каллиграфия и рисование. Вряд ли я Микеланджело.
Гарри посмотрел на Драко, словно в первый раз. Каждая его частичка была совершенна; он устроился именно так — его волосы больше не были зачесаны назад, но они были гладкими и безупречными на его голове, разделенные пробором посередине. Его мантия, его обувь, его кожа, его настойчивость в поиске наименее оскорбительного стула в комнате, элегантное пренебрежение к убогости Гарри — все это складывалось в довольно суровую чувствительность. Гарри не мог с этим смириться. Ему было все равно, как он одет и как выглядит его дом.
— Эта… эта работа должна тебя устраивать, — сказал Гарри. Драко выглядел слегка обиженным. — Потому что ты такой… разборчивый. Художественная работа должна быть — держу пари, у тебя это хорошо получается.
— Я, — уверенно сказал Драко, хотя в его голосе было больше смирения, чем гордости. Он сунул руку в карман и вытащил визитную карточку. — Для моего досье. Если хочешь.
Гарри взял карточку в руку. Он был молочно-белого цвета и сделан из жесткого картона. Завитки чернил заплясали на нем, как только он коснулся его, постепенно превращаясь в слова. На ней было написано: «Черная каллиграфия», а под ней был номер телефона и, что еще более странно, настоящий адрес электронной почты.
У Драко был адрес электронной почты.
Гарри перевел взгляд с карточки на Драко, потом снова на карточку, потом снова на Драко. Затем он снова посмотрел на карточку, и в глубине его горла раздался странный звук, похожий на шум, который издает блендер, но только если он сломан.
— Не смотри так испуганно, Поттер. Если маггл берет карточку, буквы на ней не танцуют. Он заколдован только для волшебников.
— Ты… Я не был… у тебя… — Гарри никак не мог решить, какую удивительную вещь он только что научился комментировать. — Ты работаешь на маглов?
Драко бросил на него непроницаемый взгляд.
— Мои услуги оплачивают магглы. Довольно часто. Ты не поверишь, сколько фунтов магглы готовы потратить на свадебные украшения. И это… ну, это, очевидно, больший рынок, чем волшебные свадьбы.
— Как… — Гарри быстро облизнул губы языком. Он должен был избавиться от этой привычки. Робардс постоянно напоминал ему, что это его «подсказка» — все знали, что он нервничал, когда делал это, и подозреваемые подхватывали эти вещи. — Как, черт возьми, ты решил создать бизнес по каллиграфии?
Драко нахмурился.
— Это вопрос, требуемый формой?
Гарри закатил глаза.
— Нет, конечно, нет.
— Тогда это не твое дело, — сказал ему Драко.
========== Часть вторая: Больше никаких цветов. Я хочу, чтобы они стали черными ==========
Они обоюдно решили встречаться по вторникам. Вторник был легким в административном отношении для Гарри, большинство вспомогательных документов и встреч происходили в офисе Аврора по понедельникам, а по средам и четвергам Гарри был назначен на слушания по делам, которые только заканчивались. Естественно, половина его утра в пятницу должна была быть поглощена в будущем написанием отчетов о Драко ради Робарда и чтением почты и сов, перехваченных в поместье Малфоев и из него.
Гарри намеревался провести вторую половину утра пятницы, жалуясь всем, кто будет слушать о том, что ему поручили худшую работу в департаменте. Наверное, Невиллу. И целью Гарри было уклоняться от работы каждую пятницу после обеда. Он заработал немного свободного времени в Шварцвальде, и теперь собирался раз в неделю уходить с работы после раннего обеда, дрочить в собственном душе и пить пиво в саду за домом, пока не придут его друзья.
Понедельник был настолько ужасен, насколько можно было ожидать. Чо и Рон получили горячую похвалу за свою работу над кольцом зелий. Они уже обнаружили, благодаря исчерпывающему исследованию Чо тайной финансовой документации по предыдущему делу, вероятное местоположение склада, и Рон следил за подозреваемыми, чтобы попытаться заставить их стать информаторами. Гарри чуть не позеленел от зависти, когда настала его очередь публично отчитываться о Драко.
На полпути к отчету об их встрече желудок Гарри перевернулся. Он рассказывал о каллиграфическом бизнесе Драко, и внезапно ему стало так неловко, что он закрыл рот на полуслове.
— Аврор Поттер? — подсказал Робардс. — А как насчет этого? Что вы можете нам сказать?
— Э-э… — Гарри заколебался. Драко ничего не сказал ему по секрету, даже наблюдал, как он записывает то, что сказал, в документах. Он знал, что это станет предметом записи, но даже так, сидя в комнате с двадцатью другими аврорами и… донося на него, он чувствовал себя каким-то нелояльным.
Нелояльный. Гарри покачал головой. Он не был предан Драко.
— Простите. Он занимается каллиграфией. Он иллюстрирует свадебные приглашения и обращаются к нему Волшебники и маглы, очевидно.
— Похоже на прикрытие для операции по отмыванию денег, — сказал Робардс. — Найдите способ получить доступ к его финансовым отчетам. Мы его распнем.
Когда они покинули собрание, Гарри понял, что его руки дрожат, когда он взялся за ручку двери.
Странно, подумал он.
***
На следующее утро был вторник, и поэтому Гарри надел свою мантию аврора и аппарировал прямо в поместье Малфоев после завтрака.
Он появился, пошатываясь, перед воротами поместья, но вместо того, чтобы сложиться в лицо и потребовать удостоверения личности, как это было в предпоследний день войны, они были разрушены и заброшены. Кованое железо было… возможно, разграбили, и камни по обе стороны арки перевернулись.
Гарри огляделся в поисках звонка, чтобы позвонить или куда-нибудь постучать, чтобы Драко знал, что нужно открыть обереги, но ничего не последовало, поэтому он осторожно прошел через ворота, если их еще можно было назвать воротами.
Ничего не произошло. Обереги были отключены.
Гарри медленно шел по длинной подъездной дорожке. Когда-то это был булыжник, но и он пришел в негодность и рассыпался по широкой лужайке, за которой не ухаживали, казалось, целую вечность.