— Да. Это чувствуется. — Гарри задыхался от удовольствия. — Так хорошо, пожалуйста, пожалуйста, да.
— Расслабься и отодвинься, — Гарри подчинился, трахая себя на руке Драко, пока…
— О, черт, это моя…
Гарри сумел втиснуть свою простату в жесткие пальцы Драко.
— Отталкивайся, сколько хочешь. Я не буду их трогать.
Гарри получал удовольствие от неподвижной руки Драко, и Драко всю дорогу подбадривал его, хвалил, говорил, что он красивый, что у него все хорошо, что он хороший мальчик Драко, такой хороший мальчик для него, пока Гарри, наконец, не продвинулся вперед достаточно далеко, чтобы пальцы Драко выскользнули.
— Ты готов насытиться, дорогой? — спросил его Драко. Он говорил так мягко, так нежно, и Гарри повернулся так, что лежал на Драко, уткнувшись головой в его шею, направляя себя вниз на член Драко и тихо всхлипывая от счастья.
— Ах, — сказал Гарри, когда Драко, наконец, прорвал тугое кольцо его ануса. — О да, черт, — и удовольствие свернулось в животе Драко, острое и чудесное.
— Да, вот так. — Драко протянул одну руку, чтобы погладить волосы Гарри, а другую крепко держал за поясницу, помогая медленно колеблющемуся тазу Гарри.
— Я здесь, чтобы трахнуть тебя, дорогой, только тебя, только тебя.
— Это так хорошо, так хорошо, Драко, пожалуйста, не останавливайся…
Драко держался спокойно, позволяя Гарри использовать его, как ему заблагорассудится.
— Я никогда не остановлюсь, дорогой, я люблю тебя. Я люблю тебя, Гарри.
Гарри сел и начал подниматься и опускаться, поднимаясь и опускаясь на члене Драко, темп мучительный и восхитительный. Он не торопился, приподнимаясь на цыпочки, позволяя члену Драко выйти на несколько дюймов, скользким в теплом воздухе, затем снова опустился на пятки, опустившись на него всем весом своего тела. Если бы он двигался немного быстрее, Драко бы сразу же кончил, но Гарри шел так медленно, получая удовольствие понемногу.
Драко потянулся к соскам Гарри, смазывая их смазкой, все еще оставшейся на его руке.
— Ты такой красивый. Посмотри на себя.
Гарри взвыл. Драко продолжал потирать соски, осторожно пощипывая их, чтобы не причинить боли. Гарри не любил боль, как он обнаружил. Ему нравилось чувствовать себя хорошо, и Драко нравилось заставлять его чувствовать себя хорошо. — Это заставляет тебя чувствовать себя эротично, дорогой? Тебе нравится, когда трогают твои соски?
Гарри кивнул, слишком переполненный чувствами, чтобы говорить. Его глаза были закрыты, и он все еще двигался на члене Драко, хотя теперь он потерял ритм и начал трахать его немного быстрее, преследуя давление на это место глубоко внутри.
Драко продолжал прикасаться к соскам Гарри, обхватывая его грудь ладонями и растирая его широко и плоско, а затем щелкая по ним, чтобы они стояли неподвижно.
— Такой красивый. Симпатичный Поттер, — нараспев произнес Драко, и Гарри снова всхлипнул. — Красивый, симпатичный Гарри, такой идеальный для меня, мой любимый, мой малыш…
Гарри теперь подпрыгивал как следует, вставая на колени, а затем снова опускаясь, так быстро, как только могли его ноги. Драко показалось, что он вот-вот кончит, поэтому он убрал одну руку с груди Гарри, чтобы сжать в кулак его член.
Гарри мог кончить нетронутым, вот так, прижимаясь к твердой длине Драко, но Драко этого не хотел. Он хотел заботиться о Гарри, касаться его всего, чтобы каждая частичка его чувствовала себя особенной, любимой и заботливой, даже те части, которые казались грязными, мокрыми и открытыми. Особенно эти кусочки.
Поэтому он подрочил ему и провел пальцем по щели Гарри, оттягивая крайнюю плоть назад, а затем резко вперед, пока его кулак не превратился в размытое пятно. Его другая рука полностью потеряла сюжет, оставив сосок Гарри, чтобы лапать его за плечо, пронзая его вниз, пока дырочка Гарри не сжалась вокруг члена Драко, тугая, такая тугая, грязная и влажная, что Драко сам вскрикнул и кончил.
Гарри рухнул вперед, задыхаясь и проливаясь на кожу их животов. Драко продолжал приближаться, дыша так тяжело, что у него просто голова пошла кругом.
Гувернантка Драко дала ему религиозное образование, но не на том основании, что Драко должен верить во что-либо из этого, а на том основании, что образование в области искусства должно включать историю религии. Драко всегда был захвачен Исходом, его магией, змеями, чумой и Рамзесом, чье сердце Бог решил ожесточить, просто чтобы создать проблемы для Моисея.
В Исходе было немного о горящем кусте, огне, который горел, но не поглощал, и это было каждое мгновение, которое он проводил с Гарри. Он и раньше позволял ей поглотить себя, отчаянной любви к нему, запираясь, как девственница-весталка, и делая подношения отсутствующему богу: его рисунки, его скульптуры. Ему больше не нужно этого делать. Каждую молитву, которую мог предложить Драко, Гарри принимал. Он забыл мир с Гарри, и мир забыл его, каждая темная линия в его реальности была стерта безупречным белым блеском красоты Гарри.
Дыхание Гарри пришло в норму. Он был наполовину на Драко, наполовину лежал на боку. Их ноги переплелись. Драко было жарко.
— Боже, ты такой красивый, — сказал Гарри. — Ты выглядишь как викинг в рекламе Кельвин Кляйн.
— Это единственная ссылка, которую я не понимаю, — сказал Драко, нахмурившись. — Кто такой Кельвин Кляйн?
— Он сшил мне нижнее белье. Эй, ты действительно это имел в виду, когда сказал, что я могу водить твою машину?
Драко вздохнул с притворным раздражением.
— Да, полагаю, я позволю своему знаменитому, красивому парню, который только что загнал мой член в забвение, сесть за руль моего нового «ягуара». Но только потому, что ты вывернул мне руку.
— Превосходно. — Гарри придвинулся ближе, положив руку на пресс Драко. — Но я не твой парень.
— Это так? — Драко усмехнулся в волосы Гарри. Они уже несколько месяцев представляли друг друга как бойфрендов. Гарри пошутил. — Тогда кто же я? Твой папочка?
Гарри ткнул его пальцем.
— Sugar daddy богаты. Ты на мели, а я при деньгах.
— Разве сладкие малыши не должны быть милее? — сказал Драко, вывернувшись из руки Гарри, которая безжалостно щекотала его ребра.
— Я только говорю, что «бойфренды» не описывают это. Тебе нравится, — голос Гарри стал серьезным. — Заботиться обо мне. Все время. Убедись, что у меня есть все, что мне нужно.
Теперь голос Драко тоже стал серьезным и немного хриплым, когда он задыхался от слов.
— Гарри. Это желание всей моей жизни — сделать тебя счастливым.
— Хорошо, тогда как это называется? Кто-то, кто делает… то, что ты делаешь для меня.
— Заботится о тебе? Делает тебя счастливым?
— Да.
Драко моргнул и задумался, хочет ли он сказать то слово, которое знал для того, что делал. Когда он сделал паузу, он почувствовал, что это слово также вошло в сознание Гарри, и Гарри покраснел и снова уткнулся головой в плечо Драко.
Они дышали вместе, ни один из них не говорил этого, оба знали это. Гарри немного напрягся.
— Муж, — наконец сказал Драко. — Я… выхожу за тебя.
— Ты говоришь так, будто я овца, или корова, или что-то в этом роде.
Драко пожал плечами.
— Если это то, чем ты занимаешься, мы можем это сделать. Мы действительно ходили в школу в Шотландии; я уверен, что в закрытом разделе есть несколько учебных пособий по зоофилии.
Гарри усмехнулся и снова расслабился на Драко, благодарный за перерыв в напряжении.
— Значит, мы не пропустили ни одного шага? Если ты мой муж, разве мы не должны пожениться?
— А, — сказал Драко. — Это может… это можно устроить.
— Я знаю отличное место. Только что восстановили. Национальный траст рекламирует его как…
— О, черт возьми, не напоминай мне. Мы не поженимся в Мэноре.
— Тогда на площади Гриммо.
— Ты еще не дал мне его осмотреть, и потребуется не меньше года, чтобы привести его в приличный вид.
— Мы торопимся?
Драко поцеловал его в голову.
— Нет.