Конечно, ему наплевать было на барахло. Это Роза заставила его встретиться с супругой лицом к лицу: она хотела быть уверенной, что решимость Романа уже ничто не сломит.
— Все, я пошел, — сказал Роман, посчитавший свою миссию выполненной.
Он сделал шаг в сторону коридора, где висела его куртка и валялись башмаки, и вот тут-то кошка Федора — черное гладкое существо с треугольной мордой и не правдоподобно большими ушами — молнией выскочила из-под вешалки и укусила Романа за ногу. После чего, стуча когтями по линолеуму, словно лошадь Зорро, проскакала по коридору и нырнула под ванну.
— Вот черт! — заорал Роман и лягнул ногой пустоту. — Как больно! Что это было?!
Обернувшись к жене, он понял, что она не собирается ему отвечать.
— Ты плохо кончишь! — пообещал он, шаря глазами по полу. На его светлом носке проступили две капельки крови.
Когда дверь с жутким стуком захлопнулась, Софья одновременно непроизвольно лязгнула челюстью. Потом выманила кошку Дымова из-под ванны и почесала ее за ухом.
— Отважное существо! — похвалила она ее. — У тебя обостренное чувство справедливости.
Кошка Федора всю ночь провела на портфеле Дымова. И неудивительно: это был кусочек ее родного дома, который наверняка хоть немножко, да пахнул хозяином. Двигаясь по квартире, Софья постоянно косилась на портфель, но в руки его не брала. Сейчас же Роман разозлил ее до невероятности, и она решила махнуть рукой на обещания, данные самой себе.
Софья взяла портфель и вытряхнула его содержимое на диван. В первую очередь ее внимание привлек большой отдельно лежащий конверт, на котором было написано: «Для Ардочки». В конверте лежал лазерный диск.
— Ардочка? — изумилась Софья. — Это что еще за зверь? Ардочка… Собака? Тогда зачем ей лазерный диск? Ученая собака? Нет, не может быть. Неужели женщина? С такой странной кличкой?
Она схватила еженедельник Дымова и начала просматривать записи. Почти сразу же обнаружилась заметка следующего содержания: «Ардалина Зимодаскина. Студия». «Сногсшибательный псевдоним, — подумала Софья. — Зимодаскина! Раз у этого существа есть студия, вероятно, оно занимается каким-нибудь творчеством». К фамилии и имени прилагался адрес и номер телефона. Софья старательно переписала данные в собственный блокнот. Кажется, одно дело вместо Дымова она могла завершить без всяких проблем. Вероятно, он выполнял для Зимодаскииой какую-то работу, результат которой находится на диске. Софья решила диск не проверять, а отдать так, как есть. В самом деле, зачем ей лишняя головная боль?
Настроение у нее немного поднялось. Она почувствовала прилив сил и аппетита, отправилась на кухню и сделала себе бутерброд с копченой колбасой, половину которой тут же выпросила у нее невероятно оживившаяся кошка Федора.
— Теперь проверим диктофон, — сообщила ей Софья, облизывая пальцы. — Наверняка на вставленной в него кассете что-нибудь записано.
Она перемотала пленку на начало и нажала кнопку воспроизведения записи. Послышалось шипение, после чего Дымов канцелярским голосом сказал:
— Первое. Открыть дело Мягкого.
Софья нажала кнопку «пауза» и воскликнула:
— Ага! Кажется, это план. Как нельзя более кстати.
Она снова полезла в еженедельник. Там обнаружилась запись: «Мягкий Николай Сергеевич». В скобочках рядом с фамилией было начертано: «konfidenz».
— Конфиденциально? — пробормотала, Софья и вопросительно посмотрела на кошку Дымова. Та старательно надраивала живот. — Похоже на название компьютерного файла. Вероятно, именно в компьютере содержатся подробности. Ладно, это пока отложим.
Она снова потянулась к диктофону.
— Второе, — послушно откликнулся тот. — Отдать Ардочке дискету.
— Это я уже записала, — пробормотала Софья, ожидавшая каких-нибудь комментариев. Комментариев не последовало, поэтому она не стала останавливать диктофон.
— Третье, — назидательно сказал тот, охотно выступая в роли чревовещателя. — По вторникам и четвергам охранять Суданского.
Вздохнув, Софья принялась искать фамилию Суданского в записях. Нашла ее тоже довольно быстро. Там было предельно ясно написано: «По вторникам и четвергам с 20 до 23 часов Игорь Суданский должен находиться под охраной». К этому прилагались обязательные адрес и телефон. В скобочках внизу было приписано: «Лидия».
— Вот гадство! — сказала Софья. — И зачем Дымову потребовалось становиться телохранителем? Ничего себе, конфиденциальное дело! Тут я его, пожалуй, вряд ли подменю. Какая из меня охранница?
Кошка Федора согласно мурлыкнула;
— Четвертое, — тяжко вздохнув, поведал Дымов, будто бы слышал ее пораженческие речи. — В субботу в девять посетить ресторан «Фантомас» и еще раз переговорить с топиками.
— Ну и того хлеще! — обиделась Софья. — Что за чертовы топики? И о чем с ними нужно говорить?
— Пятое, — никак, естественно, не реагируя на ее обиду, сообщил невидимый Дымов. — Держать в уме Тулускину.
— Отлично, отлично. Тулускину записывать не станем. Пусть она так и остается в уме у Дымова.
— Шестое, — тут же откликнулся диктофон. — Купить кофе и пельмени.
— Ах, если бы все было так просто, как пельмени! — не удержалась и пожаловалась Софья свернувшейся клубочком Федоре.
Диктофон тем временем закончил свое сольное выступление и теперь с противным подвыванием тащил пустую пленку, будто злился, что его не остановили во время. Софья поискала упоминание ресторана «Фантомас» в записях Дымова. Слово «Топики» было закавычено и написано с большой буквы. «Может, это группа клоунов, которые с целью развлечь посетителей бродят по залу в синих резиновых масках? — подумала она. — Интересно, что за конфиденциальное поручение они дали Дымову?» Она еще не решила, пойдет ли в субботу в ресторан «Фантомас», однако и эту информацию тщательно вписала в собственный блокнот. Итак, не прошло и получаса, как дела Дымова стали ее делами. А что? Домой ей теперь по вечерам спешить не надо… Ну, конечно, она не станет заниматься тем, в чем ничего не смыслит, но кое-что можно будет попытаться уладить. В конце концов, она менеджер по работе с клиентами, у нее огромный опыт общения с самыми разными типами. Дымову небось даже и не снились ситуации, из которых ей доводилось выкручиваться! Авось ей удастся сделать для него хоть что-то полезное, будет не так стыдно встретиться с ним лицом к лицу. Конечно, лучше бы вообще больше не встречаться, но Софья понимала, что кошку так или иначе придется отдавать обратно.
— Но первыми в списке все-таки остаются мои дела! — сообщила она своему отражению в зеркале и, быстро одевшись, отправилась к сценаристу Петру Кущенко, который называл себя Питером и отличался непомерным тщеславием. Потратив на переговоры рекордно короткое время, она выскочила на улицу и азартно хлопнула рука об руку.
Теперь на очереди у нее была таинственная Ардочка Зимодаскина. Лазерный диск, приготовленный для нее, образно говоря, просто жег Софье карман. Ей очень хотелось вычеркнуть из списка Дымова хотя бы один пункт. «Пусть это окажется в моих силах!» — мысленно взмолилась она и отправилась по указанному адресу. Машину из мастерской предстояло забрать только вечером, так что теперь уже ей ничего не оставалось, как голосовать на перекрестках.
Студия загадочной Ардочки находилась в одном из мрачных каменных исполинов грязно-серого цвета. Подъезд был огромен и темен словно пещера, и пахло в нем, как в склепе. Софья не удивилась бы, обнаружив под лестницей кучку древних костей и зловеще оскалившийся череп. Стараясь шумно не отдуваться, она забралась под самую крышу и остановилась перед массивной лакированной дверью, в которой не было глазка. Звонка, впрочем, тоже не было.
После недолгих раздумий Софья несколько раз ударила кулаком в дверь.