По крайней мере, Кос понимал, что такое геотермические источники. Он со своей третьей женой провел медовый месяц на северо-западном полюсе, где большая часть пресной воды Равники образовывалась от реакции огня и льда. Как выяснилось, это было самое подходящее место для медового месяца. Облака выхлопного пара, исходящие из Котла, отбрасывали на Витар Йеску крутящиеся, размытие тени. Огромное дерево, с тонкими, лиано-образными ветвями, мерцающими покрытыми пыльцой белыми цветами, периодически трепещущими на ветру, выросло до невероятных размеров за то время, как Кос поселился в Утваре - так быстро, что Селезнийцам пришлось разобрать три близстоящих строения, стоявших на пути у расширяющегося ствола. Конклав разместился в боковой части дерева, но, все же, оно не было живим монастырем, каким было Древо Единства, украшавшее центр Столицы Равники. Здесь было просто несколько наблюдательных пунктов и платформ на которых Селезнийские проповедники могли благословлять Витар Йеску, в чем Кос не видел ничего опасного. Хотя дерево и занимало теперь больше места, территория под его защитой не увеличилась пропорционально его размерам. Кос не знал, почему, а приглашений посетить Витар Йеску он получал не больше, чем на посещение Котла. У него было много знакомых в рядах Конклава, но он не виделся с этими людьми уже около десяти лет. Все они остались в столице.
Кос осмотрел Равнину, некогда девственно чистая поверхность, сейчас была усеяна разрытыми участками и блуждающими копателями в сферических костюмах и скафандрах. Он перевел подзорную трубу выше, в сторону Остова, в направлении последнего расположения лагеря Трижиро.
Он заметил небольшой костер и нескольких дозорных, стоящих на башнях из обломков камней и ржавой, зазубренной арматуры. Пара птеррокрылов с наездниками парили над ними. Возле костра Кос смог выделить лишь силуэт крупного человека - судя по всему, это был Вор Голозар. Он расхаживал перед костром, время от времени выкрикивая что-то либо другим Груулам, либо в сторону мешковатого предмета, лежащего на земле. Возможно ли, что это был пленник?
Груулы ведь напали на Оржовский караван, не так ли? Так, во всяком случае, сказал ему Пивлик. Сказал, кстати, так, как будто хотел, чтобы об этом поскорее узнали все. Почему же тогда Пивлик ничего не сказал ему о пленнике?
- Трижиро, - вслух сказал Кос, - возвращайся домой скорее, пока кто-то не сделал что-то, о чем потом придется жалеть. - Про себя, он добавил, «даже если он не успеет вернуться, тебе то, старик, что с этого?»
Даже если бы ее рот не был плотно завязан заколдованными ремнями, Крикс не смогла бы освободиться. Она, конечно, уже пыталась. Обычная кожа должна была легко испепелиться, но это была вовсе не обычная кожа. Чары оживших ремней были мощными и устойчивыми даже к ее способностям. Ей приходилось лишь утешать себя мыслью о том, что даже если бы она попыталась освободиться от Голозара раньше, у нее, скорее всего, ничего бы не вышло. Груулы не шутят, когда связывают своих пленных.
Она хотела изучить ремни подробнее, но ее голова была обмотана так, что ей было трудно что-либо разглядеть. Она подозревала, что ремни вовсе не были кожаными, что это были какие-то особые змеи или черви. Все это было загадочно, если не пугающе.
Крикс всегда могла продолжить свои изучения и другими способами. Большую часть похода ее глаза были завязаны, от места падения нефилима, провалившегося под обломки и руины древних сооружений, и до прибытия в лагерь Груулов, где с нее без единого звука сняли повязку, но не развязали полностью. За последние двадцать часов, или около того, она была совершенно лишена возможности уснуть, и едва могла сомкнуть глаза. Теперь глазам любознательной гоблинши открылся лагерь Груулов со всеми своими дневными распорядками. И поскольку никто из дикарей, включая самого Голозара, похоже, не проявлял к ней ни малейшего интереса и не пытался с ней говорить, она продолжила изучать их язык и обычаи на расстоянии.
Лагерь, похоже, был прибежищем для четырех, пяти сотен особей различных видов и рас. Более точный подсчет затрудняли частые прибытия и отправления небольших отрядов, в которые часто входили одни и те же Груулы, к тому же многие из них носили тяжелые боевые шлемы, которые препятствовали адекватной идентификации. Помимо этого, большинство тентов и временных палаток были рассыпаны вокруг расколотых каменных руин, мешавших Крикс разглядеть всю местность целиком. Сама она была привязана к столбу, невдалеке от центрального костра, который, как она искренне надеялась, был разведен не для нее. В глубине души она сомневалась, что ее собирались убить. Судя по тому, что ей до сих пор довелось наблюдать, эти Груулы не имели ничего общего с теми чудовищами, что напали на многовагоножку. Те были первобытными дикарями и определенно каннибалами, в чем Крикс смогла убедиться лично. Но она пока ни разу не видела, чтобы эти Груулы вытворяли нечто подобное.