— Порой мне казалось, что я уже никогда не вернусь сюда, — признался Магн, становясь рядом с ним у перил. — И вот теперь не верю собственным глазам. Хотя это точно Остия.
— Никогда здесь раньше не был, и потому полагаюсь на твое слово, — ответил Веспасиан, улыбаясь другу. Как и Магн, он был несказанно рад, что наконец оказался дома.
Тем более что путь сюда лежал непрямой, главным образом из-за трудностей, которые, впрочем, можно было предвидеть, и самая главная из них — как накормить такое количество ртов. Провизии, которую они нашли на триреме, хватило лишь на несколько дней, и хотя благодаря звонкой монете, которую Раскос хранил в своем окованном железом ларце, они по пути покупали в портах горох и сушеную свинину, тем не менее время от времени им приходилось на один-два дня делать остановку, они подплывали к берегу и отправлялись охотиться, чтобы накормить, пусть и не досыта, триста пятьдесят голодных ртов. В результате путь от Киферы до Остии занял почти месяц, то есть гораздо дольше, чем они предполагали, но, по крайней мере, плавание прошло гладко, без происшествий.
Как только корабль остановился у причала, Раскос, растолкав столпившихся на палубе зевак, подошел к Веспасиану.
— Итак, мой юный друг, кажется, нам пора попрощаться, — сказал старый триерарх, вытирая со лба пот. Нелегкая это работа — командовать нерадивыми матросами. — Хотя как теперь я вернусь домой, ума не приложу, ведь я истратил все золото, которым царица снабдила меня для обратного пути.
— Ничего, боги позаботятся, — сорвалось с языка Веспасиана, но он тут же пожалел о своих словах.
На его счастье, Раскос пропустил его колкость мимо ушей. Наоборот, даже кивнул в знак согласия.
— Ты прав. Так оно и будет.
Внезапно с причала донесся какой-то шум и сердитые крики. Это к их кораблю сквозь толпу прокладывали себе путь двадцать вооруженных мужчин. Хотя военной формы на них не было, тем не менее вид у них был воинственный: у всех до одного на поясе висел короткий меч-гладий. По их дорогим туникам и некоей общей холености нетрудно было догадаться, что эти красавцы имеют прямое отношение к преторианской гвардии.
— Нас предали! — это первое, что пришло на ум Веспасиану, и он нервно покосился на Сабина и Магна, которые, услышав шум, встали с ним рядом.
Тем временем гвардейцы дошагали до сходней и их командир, высокий, жилистый человек с каштановыми волосами и нездоровой кожей, жестом велел им остановиться. Из их гущи вперед выступил богато одетый бородатый грек.
— Добро пожаловать домой! — воскликнул он, поднимаясь на борт по крутым сходням.
— Палл! — не поверил собственным глазам Веспасиан. Он никак не ожидал увидеть в порту управляющего Антонии. — Как ты узнал, что мы прибыли в Остию?
— Никак, — ответил Палл, отвешивая низкий поклон. — Вот уже десять дней, как я жду вас здесь — с того самого дня, как к Антонии прибыл, разумеется, сушей, посыльный от царицы Трифены. От него мы узнали, что в конце мая вы покинули Томы. Моя госпожа тотчас отправила меня сюда, чтобы, как только вы прибудете, сопроводить вас и нашего общего друга в Рим.
— Так это наш эскорт? — уточнил Сабин, подозрительно глядя на фалангу гвардейцев на причале.
— Да, господин. Позднее я вам все объясню, когда вокруг нас не будет столько посторонних ушей, — Палл кивком указал на матросов и бывших рабов, что, разинув от любопытства рты, столпились на палубе.
— Буду ждать этого момента с нетерпением, — холодно ответил Сабин.
— Эй, нечего пялиться, живо за работу! — гаркнул на матросов Раскос.