— Ты не будешь против, если я окажу тебе помощь? — спросил Дмитрий. — Я могу хоть завтра отправить Максуда в Бахрейн. Там работают очень хорошие врачи. Я попрошу моих друзей, которые там живут, и они сделают все необходимое, — не задумываясь, предложил он водителю. — Бахрейн — одна из самых спокойных и благополучных стран в мире. А за сына ты можешь быть совершенно спокоен. Обещаю, поверь мне, Махмуд.
Махмуд внимательно посмотрел на Агаева. Он никак не мог поверить своим ушам, а в глазах его застыла отчаянная мольба.
— Мне не трудно это сделать, — Дмитрий спокойно и мягко глядел в увлажнившиеся глаза Махмуда. — Ведь люди должны помогать друг другу в беде, правда?
— Хозяин, — тихо прошептал водитель спустя несколько минут, когда понял, что ему действительно предложили спасти сына, — я не могу отправить жену и сына одних.
— Тогда поезжай с ними.
Лицо Махмуда светилось от благодарности. Но было заметно, что его все-таки гложут сомнения.
— Что вы, Хозяин? О чем вы говорите? Я с таким трудом устроился на эту работу. Вы так добры, что хотите помочь моему сыну. Но ведь тогда останетесь без водителя. А пока найдете нового… Простите, Хозяин, я не могу оставить вас. С моей стороны это было бы черной неблагодарностью.
— Но мальчика надо срочно показать врачу. Нельзя, чтобы он долго оставался в таком тяжелом состоянии. Подумай об этом!
— Да благословит вас Аллах. Я еще утром понял, что вы — человек необыкновенный. Может, отправить их вместе с женой ее брата?
— Это решать тебе. Вернемся из магазина, займемся этой проблемой.
— Спасибо, Хозяин. Считайте, что я ваш должник на всю свою жизнь, — пролепетал обнадеженный водитель. Происходящее напоминало ему невероятный сон.
В последнее время Махмуд так редко встречался с человеческой добротой, что предложение нового Хозяина поставило его в тупик. Иной раз приходишь в замешательство из-за человеческой жестокости, но не меньше настораживает чрезмерная доброжелательность…
* * *
Шофер остановил машину перед одним из магазинов на улице Аль-Кутбия. Здесь продавалась национальная арабская одежда. Хозяин магазина поприветствовал вошедших и предложил им чаю. По-видимому, он был хорошо знаком с Махмудом, потому что справился о его семье и спросил, как себя чувствует маленький Максуд.
И Махмуд, и владелец магазина почти одновременно обратились к гостю из России:
— Смотрите, выбирайте, что вашей душе угодно.
Агаев обошел магазин, подошел к хозяину и показал на его одеяние.
— Мне бы такое же, но желательно серого цвета.
— Конечно, конечно, — засуетился тот и, прищурившись, окинул взглядом его фигуру. Затем принес аккуратно сложенный комплект, в который входили «соуб», представлявший собой простую длинную рубаху до ног, «ихрам» — платок, служивший арабам в качестве головного убора, а также обруч, крепящий платок к голове и называвшийся «игалом».
Все эти названия Дмитрий запомнил сразу, поскольку знать такие вещи было не менее важно, чем обычаи и быт иракцев.
Владелец магазина кивком указал на примерочный уголок в конце магазина.
— Прошу вас, примеряйте, господин.
Он прошел в указанное место и переоделся. Глаз у хозяина был наметан хорошо, костюм пришелся впору. Агаев вернулся в салон магазина и выбрал себе и обувь сорок пятого размера. Еще раз оглядев себя в зеркале, он остался доволен своим видом и решил пока не переодеваться в европейскую одежду. Впрочем, впоследствии он убедился, что многие иракцы не чурались и ее. Только «ихрам», как правило, был неотъемлемой принадлежностью их одеяния. А молодежь давно одевалась, как везде в мире. Агаев с иронией подумал о том, какое впечатление произвел бы в Москве, если бы прошелся в таком одеянии по Арбату и встретил кого-нибудь из своих друзей или знакомых.
Сделав все нужные покупки, он попросил Махмуда отнести свой костюм от «Армани» в машину. При его виде владелец магазина не сдержал улыбки: