А если вот таких людей собрать вместе? Шушуканий и взглядов станет еще больше. Это что-то вроде вывернутого комплекса: «Если на меня всегда смотрят чужие, то пусть смотрят и свои». И каждый сам начинает таращиться и шушукаться. Сравнивая остальных с собой с некоей детской ревностью: а вдруг сосед ярче и талантливее меня? вдруг он еще более необычен?
Вот именно это и раздражало Оксану. Скорее бы конец праздника, когда можно будет вернуться в свою привычную жизнь, в свой маленький рай, который она так трудолюбиво строит последние пять лет. Еще совсем чуть-чуть осталось, еще пару лет, и все! А там… там будет другая, свободная и мирная жизнь.
Но пока надо быть здесь, на виду. Ради того, чтобы получить эту пару лет. Спасти себя, а заодно и еще кого-то из этих людей. Надо улыбаться, быть дружелюбной и делать то, ради чего она сюда пришла.
— Тебя сегодня не узнать, — заметил Серый.
Он сидел за длинным деревянным столом, заваленным соломой и цветными нитками. Оксана, устроившись напротив своего протеже, любовно создавала обрядовую куклу из тех же соломы и ниток.
— Только из-за того, что я распустила волосы? — чуть удивленно спросила она парня.
— Нет конечно, — иронично усмехнулся он. — Из-за твоего бьющего через край дружелюбия и какой-то необычной активности.
— Сегодня же праздник, — Оксана посмотрела на него почти с искренним удивлением. — Можно раз в пару месяцев позволить себе отдохнуть и развлечься по полной.
— Можно, — согласился Серый. — Просто… ты как-то очень активно все это делаешь. Притащила неподъемную сумку с кучей всего, потом бегаешь по поляне и участвуешь во всех развлечениях. Теперь вот эта кукла. Зачем тебе все это?
— Во-первых, — совершенно серьезно начала отвечать Оксана, обматывая красной ниткой талию куколки, — это дань традиции. Я реально в это верю, потому что понимаю смысл праздника. Я принесла много даров, хорошее жертвоприношение богам. Я показала им, что тружусь усердно, а потому могу скромно попросить о дальнейшем достатке и благополучии. Потому что сама вкладываю в это свой труд, а не просто жду легкой и счастливой жизни. Во-вторых, я на самом деле хочу развеяться. Так почему бы просто не поучаствовать в играх? Тем более что так же до меня делали многие поколения людей, живущих на этой земле. Это чувство преемственности мне нравится. В-третьих, я показываю пример другим. Я обещала Анжеле помочь сегодня. И я выполняю обещание. И… — Девушка чуть хитро улыбнулась. — Есть еще один секрет. Знаешь, Серый… Мне нравится верить, что чем больше я принесу к костру, чем больше я сделаю в эту ночь, тем на самом деле удачнее будет для меня следующий год. И уж поверь, эта удача мне очень нужна.
— Ой, — парень не скрывал скепсиса. — Ты похожа на тех дурочек, кто переписывает письма счастья.
— Да, — совершенно серьезно согласилась девушка. — А ты знаешь, что тридцати процентам тех дурочек после написания этих писем реально везло, и их желания сбывались?
— Серьезно? — такого поворота парнишка не ожидал.
— Конечно, — было видно, что она его не разыгрывает. — Ведь они искренне верили в свои письма счастья. А еще они прикладывали какие-то усилия, чтобы своего счастья добиться. Пусть и такие странные. Но боги всегда помогают тем, кто верит и делает. Так что удивляться тут нечему. А ты? Неужели не хотел бы чуть больше удачи? У тебя есть мечты и планы, для воплощения которых нужна помощь высших сил?
— Пожалуй, что да, — немного подумав, откликнулся Серый, не глядя на свою наставницу. — Но пока… Как-то я не могу, как ты, настолько открыто и искренне выворачивать свое личное на всеобщее обозрение. Моя вера во мне, мои умения пока тоже пусть при мне и останутся. Не думаю, что готов транслировать это в мир.
— А я и не прошу тебя это делать, — Оксана чуть нахмурилась, понимая, что не смогла доходчиво объяснить что-то своему ученику. — Надо просто оставаться собой. Все та же внутренняя свобода, Серый. Мы уже говорили об этом. Просто я живу в мире с собой и… миром. А ты пока нет. Но это изменится.