Видя заинтересованность целительницы, Коля расправил плечи:
— Образование магов из обычных людей. До сих пор непонятны причины, по которым люди, имея изначально одинаковые условия, развиваются в магии совершенно по-разному. Почему у одних есть магический потолок, а другие могут двигаться дальше?
— И к каким вы пришли выводам? — Её явно заинтересовала эта тема, да и мне было любопытно. Знаю, что у всех магия есть, только почему-то магами становятся единицы, а до «мастера» добирается один из тысячи.
— Очень много факторов сказывается на развитии мага. От места его проживания и наличия магических потоков до воды, которую он пьёт. Не стоит забывать и о влиянии алтарей. Всем известно, что семьи, в которых есть алтари, имеют повышенный процент магов среди своих людей, — когда Николай говорил на научные темы, он ничуть не стеснялся, прямо глядя в глаза собеседника, — именно из-за худших условий жизни из простолюдинов реже получаются маги, да и те имеют невысокий ранг. Мы с профессором Спассовым пытаемся определить наилучшие условия для развития магов.
— Вы работаете лично со Спассовым? — округлила глаза Екатерина Игоревна, судя по всему, ей эта фамилия знакома.
— Последние четыре года, после окончания университета. Готовлю докторскую работу.
Я по-другому взглянул на целителя. Получается, он не целитель, а учёный, и, похоже, далеко не худший. С одной стороны, жалко — мне больше нужен именно полевой целитель, с другой — надо подумать, какую выгоду можно извлечь из его знаний. Я посмотрел на Сан Саныча и Кирилла, оба тут же кивнули, думаю, они правильно поняли мои мысли.
Ужин продолжился. Николай с Екатериной Игоревной говорили на научные темы и сыпали специализированными терминами, которые были непонятны и скучны. Алисия так и сидела, практически не поднимая взгляда. А я… устал. Стоило только наполнить желудок едой, как мне страшно захотелось спать.
За чаем я извинился и, пожелав всем хорошего сна, отправился в свою комнату. Раздевшись, лёг в кровать. В голове была пустота. Не так просто оказалось пережить гибель Петра. Хотя Кирилл и старается заменить его, так просто это не получится. И дело не в деловых качествах, тут, скорее, играют роль личные отношения, которые у нас сложились с Корсаковым.
Я в этом мире чуть меньше года — и снова потерял близкого человека. Сначала ушёл из моей жизни дед, теперь Пётр…
— Чего ты раскис⁈ — раздался в голове недовольный голос Афродиты. — Противно слушать! Жалеешь себя, вместо того чтобы идти дальше. Ты жив, я жива. Значит, всё хорошо. Хватит ныть!
— Спасибо за поддержку. Действительно, главное — ты жива, — иронично заметил я, но не получил ответа. Афродита снова переключилась в режим экономии энергии.
Хотя, может быть, она и права. Надо просто перелистнуть эту страницу и жить дальше. А какие ещё у меня варианты? С этими мыслями я и заснул, но не надолго.
Проснулся от того, что кто-то залез ко мне под одеяло.
— Какого… — начал говорить я, но меня заткнули поцелуем.
— Я соскучилась, — нежно произнесла Алисия, прижимаясь ко мне обнажённым телом. Как тут было устоять?
Утром в мою спальню, как всегда, бесцеремонно ворвался Иван Грищенко. И куда смотрит моя охрана, хотелось бы мне спросить, но спрашивать было не у кого.
— Отдыхаешь, я смотрю, — ухмыльнулся он, глядя на голову Алисии, которая выглядывала из-под одеяла.
— Да вот… — замялся я.
— Собирайтесь. Через час выезжаем, — с самодовольной улыбкой заявил Грищенко и вышел из комнаты.
— Спасибо, что не прогнал меня, — Алисия поцеловала меня и обняла так, что мне захотелось её не отпускать, но целительница, рассмеявшись, вывернулась из моих рук и, накинув халатик, убежала из комнаты.
От вчерашней хандры не осталось и следа — спасибо Алисии. Она явно воздействовала на меня своими умениями, но сегодня я был рад этому и не осуждал её.
За завтраком заметил, как Екатерина Игоревна переглядывается с Колей, а тот, ловя её взгляд, краснеет. Неужели у них тоже что-то было этой ночью? Уж очень странно они себя друг с другом ведут. Мои размышления прервал бодрый Грищенко, который уселся рядом со мной и с улыбкой оглядел всех за столом.
— Какие же кислые у вас рожи, прям приятно смотреть! — заявил он. — Сейчас доедаем и отправляемся в Санкт-Петербург. Поселимся у меня, а завтра утром — в прорыв! А то смотрю, вы заскучали. Предаётесь печали и тоске. Надо бороться с этим. А что может быть лучше, чем месить грязь ногами в прорыве? Рисковать жизнью, дышать воздухом и понимать, что любой твой вдох может стать последним?