— Это была совместная операция… — Я помотал головой, пытаясь понять, что мне пытаются донести. Павлов и Грищенко смотрели на меня, как на маленького ребёнка.
— Само существование паладина задевает честь военного ведомства. Особенно, если учесть, что тебе всего восемнадцать лет. Ты можешь сделать то, чего не могут они. Люди, отдавшие всю свою жизнь службе. Они будут гибнуть на поле боя, защищая страну от зверей и тварей из прорыва, а потом снова придёшь ты и закроешь эту мерзкую дыру. И кому будет благодарен народ? — Грищенко не выдержал и, снова включив наставника, начал мне терпеливо объяснять, в чём я не прав.
— Да… и что делать? Не закрывать прорывы? Бороться со всем военным ведомством? Это как-то неправильно. Мысль я понял, но каков выход из данной ситуации?
— Доказать, что ты достоин. Победить на нескольких дуэлях. Или проиграть, но с достоинством. Плевать на всех. Ты — князь! — твёрдо ответил Борис Станиславович и хлопнул меня по плечу своей здоровенной лапищей — так, что я чуть не вошёл в землю по колено.
— Лучше расскажи, что ждать от Сутинина-младшего? — перешёл сразу к делу Иван обратившись к Павлову.
— Аристократ, двадцать семь лет. Скорее всего, выберет шпагу, — Борис Станиславович окинул меня критичным взглядом, — у Виталия шансов победить нет, — поставил он точку, озадачив меня.
— Почему? Я неплохо владею саблей, — Павлов снова окинул меня снисходительным взглядом.
— Тимур Сутинин — аристократ. Занимается с пяти лет. Считай, двадцать лет держит в руках шпагу. Ты столько ещё даже не прожил. Сабля, конечно, может дать некоторые призрачные преимущества, — он задумчиво поскрёб подбородок, а потом покачал головой, — шансов нет. Одна надежда на вашу целительницу — что сможет спасти твою жизнь.
— Постарайся получить не больше двух ран, чтобы Екатерина смогла тебя вытянуть, — посоветовал мне Грищенко.
Отлично! Даже мой наставник не верит в меня и готов отправить в заведомо проигрышный бой. Его тактика понятна. Какую бы рану ни нанесли, Екатерина Игоревна успеет вернуть меня к жизни. Даже если мне сердце пробьют насквозь. Разве что удар в мозг не позволит мне вернуться. Но это вряд ли. Для шпаги подобный приём слишком неудобен.
Мы вышли во двор. Здесь уже собрались люди, ожидающие начала дуэли. Ко мне подбежал Павел и вручил мою саблю. Екатерина Игоревна, пошептавшись с Грищенко, тоже подошла.
— Шпага — оружие не только колющее, но и рубит неплохо, — она начала с очевидных вещей, — так что береги глаза и пальцы. И то, и другое сложно восстановить. Самый частый смертельный удар — в печень. Орган не прикрыт рёбрами и удобно расположен, но это я быстро смогу залечить. Идеальный вариант.
— Вы тоже не верите в мою победу? — раздражённо посмотрел на неё я. Да, не верит. Весь её вид говорил имено об этом.
— Ты не наследный аристократ. Прими это как факт. Тебе же будет проще. Наследные аристократы всегда сильнее выскочек!
Слова целительницы неприятно ударили по моему самолюбию. Не думал, что Екатерина Игоревна относится ко мне, как к выскочке. Судя по всему, в их среде процветает махровый шовинизм. Люди, не родившиеся в среде высшей аристократии, никогда и ни в чём не сравнятся с истинными аристократами. Сама-то она из старого рода, как и хозяин Барнаула Павлов, и наследник рода Сутининых. Одно удивительно — как они, с таким-то отношением к людям, нормально общаются с Иваном Грищенко? Тот же вообще простолюдин. Хотя на этот вопрос он уже дал ответ: надо просто доказать силой, что ты достоин стоять пусть и не на одной ступени, но хотя бы рядом с такими людьми.
— Она права, — усмехнулась Афродита в ответ на мои мысли, — высшая аристократия — это высшие люди. Они сильны во всём и превосходят простолюдинов по всем параметрам.
— Дай людям, независимо от рождения, равные условия получения образования, хорошего питания и медицинского обслуживания — и, уверен, разницы особой не будет! — возразил я.
— Глупости, — фыркнула Афродита, — высшая аристократия — это не только доступ к деньгам и лучшим учителям. Это многовековой естественный отбор и правильная генетика.
— Я бы с тобой поспорил, но сейчас не до этого, — прервал её я.
На мощёной камнем площади перед особняком образовался круг, в который вышел наследник рода Сутининых. Он скинул пиджак, оставшись в рубашке и брюках. В руках у парня была шпага. Я встал напротив, тоже без пиджака, и приготовился к схватке.