Джессвел разглядывал это зрелище около минуты, а затем посмотрел на Фелисию. Ее полюбовный взгляд сразу же подвел Джессвела к мысли, которая раньше как-то не приходила ему в голову. «Да она же любит его!» — осознал вдруг он. Волшебница поймала потрясенный взгляд Джессвела и грустно улыбнулась в ответ, подтверждая его догадку.
Глава 13
Джессвел провел в Катакомбах Вингриса два дня. Все это время он беседовал с Фелисией и Вингрисом. В честь их воссоединения было решено устроить чаепитие. Это была идея Вингриса. Лич скучал по своему другу, Лирэю, и поскольку тот не особо любил спиртное, они на пару с Вингрисом выпивали вместе чай, а не алкоголь.
Это было очень странное застолье. В довольно мрачном подземелье на грубом каменном столе, покрытом праздничной кружевной скатертью, были расставлены фарфоровые чайные пары и разложены в декоративных вазочках какие-то сладкие угощения. С одной стороны стола сидела Фелисия, с противоположной — Джессвел, а сбоку между ними парил древний лич и вроде бы даже действительно пил чай. Хотя каким образом мертвый череп это делал — оставалось загадкой, но складывалось впечатление, что Вингрис наслаждался процессом и даже мог оценить вкус и аромат чая и угощений, которые периодически брал со стола.
Ситуация выглядела настолько сюрреалистичной, что Джессвелу поплохело, он подумал, что сошел с ума. У него снова начались флэшбеки, и в какой-то момент ему показалось, что он вот-вот снова очнется в горе трупов с осознанием того, что все, что он пережил после войны было лишь сном.
Фелисии быстро удалось его успокоить. Ее опыт в вопросах нездоровой психики был довольно обширным, так что Джессвел был в надежных руках. Фелисию заинтересовало, отчего это паладина так клинит. И он рассказал ей, что вообще-то он не так давно участвовал в ужасной битве, которая оставила неизгладимый след в его душе. Потому он и был рассержен на покинувших его соратников, он нуждался в их помощи и поддержке в Парахрасте, а они куда-то все испарились!
Фелисия знала, что Парахраст был атакован темными магами, и эта атака тяжело далась городу-форту, но она не знала, что Джессвел был там. Хотя можно было и догадаться. Ведь где еон мог находиться в этот момент?
— А где Хьола? — поинтересовалась волшебница, задумавшись о судьбе двух молодых паладинов, с которыми ее путь разминулся.
Джессвел рассказал, что потерял подругу. Ее ищет и семья, и орден, на призыв к оружию она не явилась, нигде ее не было видно с тех самых пор, как они распрощались у ворот Сели-Ашта.
— Похоже на работу инквизиции… — задумчиво протянула волшебница, однако не стала спешить с выводами, дабы не пугать Джессвела.
— Я надеюсь на лучшее, — сокрушенно отозвался Джессвел. — Она не единственная, кто потерялся во время этой войны. Орден умудрился прозевать сотню афелешцев! Они вам не попадались?
Ни Фелиссия, ни кто-либо из ее соратников ничего не знали об этой ситуации. Паладинов Афелеша отправили на западный фронт на помощь Акрефу, но в городе Джессвелу сказали, что даже не подозревали об этом и не готовились размещать у себя целую сотню паладинов. В итоге исчезновение афелешцев так и осталось тайной, покрытой мраком. Они пропали полным составом вместе с настоятелем своего монастыря. Их дезертирство было под вопросом до выяснения обстоятельств.
В перерывах между обсуждением насущных вопросов Джессвел нахваливал печенье и конфеты, которыми его угощали. Конфеты были роскошью, которую мало кто мог себе позволить. Мед и сахар были очень дорогими. Вторник позаботился о том, чтобы этих запасов было в катакомбах в достатке. Они долго хранились, и он счел их идеальными пищевыми ресурсами. Некромант выторговал у контрабандистов целый склад в обмен на раритетную выпивку, хранившуюся в подземелье лича с незапамятных времен.
Когда речь зашла о Вторнике, Фелисия рассказала Джессвелу, что тот увлекся ботаникой и кулинарией, что немало позабавило паладина. Вся эта стряпня была делом рук Вторника, красные цветы так же были выведены им. Друзья так и называли их — красные вторники.