— Двое на одного — нечестно, — усмехнулся он.
Похоже он снова попытался что-то наколдовать, поднял клинок вверх, не обращая внимания на несущегося в его сторону противника. Но что бы он ни задумал, битва была грубо прервана. Все трое ощутити землетрясение: кладка из многовекового камня пришла в движение и задрожала под ногами.
Крэйвел потерял равновесие и грохнулся. Фелисия вспорхнула в воздух и окружила себя магическим барьером. К сожалению, ее сил не хватило, чтобы дать такой же соратнику. Но она была уверена, что древний паладин уж как-нибудь сам разберется с такой незначительной проблемой. Лирэй же сразу сообразил, что происходящее, это никакое не землетрясение. Он в негодовании разругался, пару раз упомянув имя Вингриса.
Спустя несколько секунд немилосердной тряски стены, пол и потолок поменяли планировку, закрывая одни проходы и открывая новые. Каждый из трех участников битвы оказался в одиночестве.
У Крэйвела пол ушел из-под ног, и он полетел в бездну. Не растерявшись, он использовал магию Сельи, чтобы призвать волшебного зверя прямо под себя. Это был парящий скат, такой же, как и морской, только песчаный — вечно парящий странник побережий, такие водились на востоке. Его широкая спина стала площадкой для жесткой посадки. Магическая природа существа позволила паладину не расшибиться насмерть. Он завяз в волшебной плоти и был вытолкнут наружу. Из него все равно выбило дух, и он какое-то время приходил в себя.
Волшебные огоньки осветили провал, внизу был глубокий бассейн. Крэйвел обрадовался, что не угодил туда, в латах он бы пошел ко дну с такой скоростью, что кровь из ушей хлынула бы раньше, чем он успел что-то наколдовать. Глубокие пруды часто становились слабостью паладинов. Этот урок Крэйвел выучил очень давно. Зато выдался шанс пополнить запасы воды, она была грязная, но на помощь пришло старое доброе заклинание очистки.
Пролетев над водой и углубившись в затопленный туннель, судя по всему, являющийся частью дренажной системы, Крэйвел принялся прикидывать, как и куда ему двигаться, сопоставляя то, что он видел, с планировкой верхних этажей. Поблуждав по лабиринту ливневки, он стал замечать, что места, в которые приходилось возвращаться могли меняться. Кто-то перестраивал лабиринт по своему усмотрению. Крэйвел ничего не мог с этим поделать, он был не властен над гигантским комплексом древнего лича.
Все, что ему оставалось, это упрямо двигаться вперед, надеясь, что темному магу наскучит это баловство. Все окажется значительно хуже, если такая система защиты от врагов, которые вторгаются, автоматизирована, и Крэйвел будет блуждать здесь до самой смерти. Паладин раздраженно вздохнул, поймав себя на том, что он снова занят просчитыванием вариантов собственной гибели, вместо того чтобы заняться поиском вариантов спасения.
Бездумно двигаясь вперед, Крэйвел через какое-то время обнаружил, что воды внизу больше нет. Плавный пологий подъем был настолько длинным, что паладин даже не заметил его. Он догадался, что его намерено куда-то ведут и не стал сопротивляться. Дальнейший путь он преодолевал пешком.
Вереница коридоров и лестниц, поворот за поворотом, и вот Крэйвел вышел к просторному слабо освещенному холлу, заставленному магическим оборудованием и заваленному книгами и принадлежностями для колдовства. Кристаллы, банки, склянки, порошки, свитки… Крэйвел радовался, что они с Фелисией разминулись. Она бы с ума сошла, открыв такой клад знаний.
В центре зала парил позолоченный череп, окруженный сворой костяных рук, таких же позолоченных. Так выглядел лич по имени Вингрис. Крэйвел не спешил обнажать меч, силы были неравны. Паладин решил ввязаться в бой только в самой отчаянной попытке самообороны. Однако лич не выказывал агрессии. Его руки в нетерпении постукивали друг по другу, как по столешнице или складывались в выжидающем жесте.
— Ну, здравствуй, новый гость, — поздоровался древний маг, его челюсти не шевелились, когда он говорил, но голос эхом прокатывался по залу доносясь откуда-то из центра черепа. — В последнее время в моем жилище удивительно людно. Честно говоря, меня это даже радует. За две тысячи лет немудрено заскучать.
— Так ты от скуки помогаешь ренегатам? — спросил Крэйвел, балансируя между бесстрашием и осторожностью.
— Можно и так сказать, — не стал отрицать лич.
— Лир держал в плену волшебницу, и ты помогал ему в этом. Тоже от скуки? — голос Крэйвела приобрел больше обвинительных нот.