— Можно выдвигаться, — сказал он.
Вокруг Алёхина стояло шесть человек.
— Моя команда, все «мастера», — с гордостью в голосе представил их он.
— Тогда вперёд, — скомандовал я.
Пётр Корсаков остался у машин. Со мной, кроме команды Алёхина, отправились Павел, Араслан, Самохин, три «мастера» и Галина Владимировна. Двое «мастеров» были из семьи Богданова, то есть, по факту, принадлежали к роду Шуваловых. Третьего привёл Араслан, заявив, что тренировка никому лишней не будет. Возражать я не стал. Пусть. Максютовы мне тоже не чужой род.
Как только мы прошли за ограду, как магический фон переменился. Но я уже отлично знал, как с ним бороться, так что, сжав часть каналов мысленно в кулак, оставил небольшое количество для прорыва, добавив туда искорок. Пусть подавится!
Стоило искоркам заиграть в моей крови, как настроение мгновенно улучшилось. Погода была отличной — светило солнце, дул несильный ветер. Тянуло на подвиги. Расстегнув куртку, я поспешил за уверенно шагавшим впереди Михаилом.
Нам надо было пройти через небольшую рощицу и подняться на каменистый склон. Там, за высоким каменным забором, начиналась территория усадьбы Алёхина. В ней, скорее всего, и расположен центр прорыва.
— Что-то слишком спокойно, — обратился я к Михаилу, когда мы покинули рощу, — здесь всегда так?
— Согласен, зверей не видно, — ответил тот, с трудом вытирая со лба выступивший пот. Справляться с давлением прорыва было тяжело, а с каждым шагом оно всё возрастало, — в этой роще жило семейство рысей. Штук пять особей. В прошлый раз они нас изрядно потрепали. Еле отбились. Дальше мы не пошли. У нас было трое тяжелораненых. Так что вернулись обратно. А на выходе из рощи нас догнали какие-то мелкие крысы. Они током бились. Пришлось бегом убегать. Еле вырвались. А сегодня тишина, — Алёхин внимательно огляделся.
Мы почти дошли до высокого каменного забора. Было видно, что все уже с трудом борются с давлением прорыва, но держатся.
— Давайте передохнем, — предложил я, глядя на напряжённые лица людей.
Мы уселись на ствол поваленного дерева, и я включил кольцо истинного света, создавая небольшую зону, свободную от влияния прорыва. Послышались возгласы облегчения.
— Какой хороший артефакт! — высказал общую мысль Михаил.
— Хороший, но мы слишком далеко зашли в прорыв. Жрёт энергию как не в себя, — сознался я, — вы идёте дальше?
— Да, — решительно кивнул Михаил, глядя на своих «мастеров», — передохнём — и полезем через забор. Дальше видно будет.
— А вы как? — повернулся я к Павлу и Галине Владимировне. Она сидела с задумчивым видом, уйдя в себя.
— Я-то нормально, — улыбнулся Богданов.
— Держусь, — коротко ответила Галина, — проблема в другом. Я уже бывала в прорывах, но так далеко не заходила. Чем глубже идёшь, тем труднее использовать целительские силы. Уже здесь я вряд ли чем-то смогу вам помочь, а если зайдём дальше… — Она развела руками.
Галина была права: мы зашли уже в ту область, когда неподготовленного человека давление прорыва валит с ног. «Мастера» пока справлялись, но и им это давалось с большим трудом. Целительница не являлась «мастером». Похоже, её придётся оставить здесь, или даже вернуться слегка назад. А если будут раненые, то переносить к ней.
— Предлагаю Галину Владимировну и двоих «мастеров» оставить здесь, — Араслан мгновенно сделал правильные выводы, — мы же пойдём дальше.
— Я тоже останусь, — подал голос Самохин. Он не так давно стал мастером и так до конца и не освоился со своим усилением.
В итоге осталась практически половина нашего отряда. Меня это не смутило. Как показала практика, пусть и не большая, но вблизи самого прорыва зверей обычно нет. Им тоже не нравится высокая концентрация магии.
Забор был чуть выше двух метров. Вроде, невысокий, но ужасно неудобный. С разбега на такой не запрыгнуть и не перелезть. Массивные камни плотно подогнаны друг к другу, и нет щелей, за которые можно было бы ухватиться пальцами.
— Тут же должны быть ворота? — поинтересовался я у Михаила.
— Есть. Кованые, железные. Метра четыре высотой. Давно заржавели. Мы лет десять назад доходили до них, но открыть не смогли. Лезть там ещё труднее, чем здесь. К тому же, отсюда ближе идти до самого дома, — Михаил стоял у стены, глядя вверх.
— Значит, лезем здесь. Что там, за забором? — Араслан встал рядом с ним.
— Был сад, — пожал плечами Михаил, — я там не был ни разу. Особняк входил в приданое моей второй жены. Она рассказывала, что в детстве много времени проводила в этом саду. Потом — прорыв. Быстро собрались и уехали, — поделился он, — бросив все вещи. В доме осталось немало ценного. Картины, мебель, книги, — начал перечислять он, но Павел его прервал.