Вскоре мы добрались до «Берлоги». К моему недовольству, двор был забит машинами. Точнее, оба парковочных места были заняты чёрными джипами, так что нам пришлось оставить автомобиль снаружи у ворот.
— Ну что, пойдём знакомиться с нашим таинственным гостем, — я первым отправился к дому.
— И побыстрее! — Пётр недовольно запахнул пальто из-за особо сильного порыва холодного ветра и быстрым шагом обогнал меня.
Он первым зашёл в дом, скинул верхнюю одежду и прошёл в гостиную. Когда я вошёл туда, то увидел замершего в поклоне Петра и пожилого мужчину, сидевшего за столом. Он с любопытством посмотрел на меня и с явной неохотой поднялся.
— Добрый день, Виталий Алексеевич, — голос у гостя был низкий и уверенный.
— Добрый, — кивнул ему я, — представитесь?
Пожав ему руку, я прошёл за стол и сел напротив мужчины внимательно глядя на него. Он был крепким, с широкими плечами и немного простоватым лицом.
— Меня зовут Захар Леонидович, фамилия моя Шешковский, — гость бросил на меня короткий взгляд, явно пытаясь понять, какое впечатление произвела его фамилия. В ответ я лишь слегка пожал плечами. Хотя признаюсь честно — фамилия показалась мне знакомой. Вроде, от деда слышал какие-то упоминания о Шешковском, но вот так сразу вспомнить не смог.
В это время Пётр отмер и сел рядом со мной, глядя на Захара Леонидовича с большим уважением. При этом он был явно удивлён.
— Не ожидал вас встретить, — с большим почтением в голосе произнёс Пётр, — рад видеть вас в здравии и хочу поздравить с «мастером»!
— Спасибо, — слегка снисходительно кивнул Захар Леонидович, — вижу, Виталий всё никак не поймёт, с кем его свела судьба? — Он с улыбкой посмотрел на меня.
— Ну да, кто вы? — слегка раздражённо поинтересовался я.
— Катенька, сделай нам чайку и перекусить принеси! — властно произнёс Захар Леонидович, и, к моему удивлению, Екатерина Игоревна, вышедшая на его слова из соседней комнаты, быстренько метнулась на кухню выполнять полученное распоряжение. Это было неожиданно и так не похоже на неё, что я аж раскрыт рот от удивления.
— Так всё же… — продолжил я.
— Перед тобой бывший глава имперской службы безопасности. Верой и правдой служил прошлому Императору на протяжении тридцати лет! — пояснил мне Пётр.
— Точно! — воскликнул я. Действительно, его слова сразу прорвали плотину в моей памяти, и я вспомнил, что в детстве мой дед часто весьма положительно отзывался о Захаре Леонидовиче. Даже не в детстве, а чуть позже. Типа, вот при Шешковском было лучше, Шешковский бы такого не допустил, — и всё в этом роде. Как в моём прошлом мире любили говорить про Советский Союз или про Сталина. Правда, не ожидал, что этот самый Шешковский до сих пор жив. Последние десять лет о нём не было никаких новостей, поэтому немудрено, что его фамилия практически стёрлась из моей памяти.
— Что же, раз с представлениями мы закончили, хотелось бы обсудить дела наши скорбные, — начал Захар Леонидович, принимая из рук Екатерины чашку, исходящую паром. После этого она расставила на столе тарелочки с печеньями и бутербродами и покинула комнату. Видать, предстоящий разговор был не для её ушей.
— А какие у нас с вами могут быть дела? — нарушил я возникшую паузу. Честно признаюсь, мне не хотелось иметь с ним никаких дел. Здесь опять начинало попахивать политикой. Я бы даже сказал — пованивать!
— Когда сменился Император, я покинул свой пост, — начала Захар Леонидович явно издалека. — Коленька поставил на руководство ИСБ род Долгоруких. Это, конечно, знатный и сильный род, но в делах имперской безопасности они разбираются слабо. Николая понять можно: он планировал опираться на своих людей, и желательно на тех, кто ему должен, на кого он может оказывать влияние. Но есть в Империи достаточно важные посты, которые не терпят непрофессионализма!
Шешковский в сердцах ударил рукой по столу так что зазвенели чашки. Было видно, что он сильно переживает:
— Если первый год всё шло не так уж и плохо, — сказывалось то, что на большинстве ключевых постов в ИСБ были мои ставленники, настоящие профессионалы, — то с каждым годом дела становились всё хуже и хуже. Моих людей потихоньку заменяли, а приходящие друзья и родственники Долгоруких практически не разбирались в тонкостях ведения дел! В итоге мы пришли к тому, что имеем сейчас, — он обвёл нас недовольным взглядом, как будто это лично я был виноват во всём, что творится в Империи, — современная служба безопасности — это профанация и синекура!
Закончив свою речь, Захар Леонидович замолчал, грозно хмуря брови и о чём-то раздумывая. Пауза затягивалась. Пётр сидел молча, выпрямив спину и боясь даже громко дышать. В итоге я снова не выдержал: