— Да, — ответил он на мой вопросительный взгляд, — это мой риск, моя ответственность, — Алёхин произнёс это величественно, как человек, только что совершивший подвиг, продолжая смотреть на меня свысока, как хозяин на своих слуг или работников.
— По факту, я спас вашу жизнь. Будь я один, мы бы, скорее всего, вернулись. Не было смысла так рисковать. Собрали бы отряд побольше и сходили ещё раз. Но вас бросить я не мог, поэтому пошёл на неоправданный риск. Теперь мы мне предлагаете премию? — Голова болела от второго усиления, по крови всё ещё бегали искорки, и настроение было совсем не радужным.
Моя вспышка была вызвана надменным поведением Алёхина. Он продолжал смотреть на меня свысока, забыв, видно, о моём статусе. Я не простой наёмный работник типа плиточника, которому можно выдать премию за хорошую работу. Я, мать его, паладин и князь! Но, похоже, Михаил этого не понимает.
— Безусловно, я готов скорректировать размер премии, — улыбнулся он, думая, что я торгуюсь. Н-да, я ожидал от этого человека большей прозорливости и ума.
— Вы, господин Алехин, забываетесь. Перед вами глава рода Шуваловых. И не просто глава, а князь. Вы хотите бросить мне подачку? Хорошо подумали? — Я поднялся на ноги и злобно уставился на вмиг замолчавшего Михаила. Мои соратники не лезли в разговор, молча наблюдая за нами, и в их глазах явно читалось одобрение.
Но Алёхин не был бы главой рода и аристократом, если бы не умел быстро ориентироваться в ситуации.
— Прошу прощения, ваше сиятельство, — он низко поклонился, — я несколько не в себе после произошедшего. Туго соображаю. Прошу простить меня и забыть о моих словах. Вы, безусловно, правы. Я признаю долг крови перед вами и вашим родом, — Михаил ещё раз поклонился.
— Принимаю, — дальше ситуацию раскачивать не было смысла. Долг крови — это серьёзно. Причём он распространяется не только на меня, но и на мой род. То есть на будущих жён и детей. В случае угрозы жизни я или мои наследники имеют право требовать помощь у рода Алёхина, пока долг не будет уплачен. Такими словами не разбрасываются.
Я сел обратно на диван, и только после этого Михаил позволил себе тоже сесть.
Вскоре приехали Пётр Корсаков и свита Михаила Алёхина. Раненых забрали в больницу, а мы решили ехать сразу домой, хотя Михаил и предлагал остаться у него переночевать.
Почти всю дорогу я проспал в машине, но это не помешало мне снова завалиться спать, едва войдя в дом. Зато утром я чувствовал себя полностью отдохнувшим и на удивление бодрым.
Было непривычно завтракать одному. Последние месяцы по утрам мне всегда составлял компанию Араслан. По дороге домой мы справлялись о его здоровье, и нас уверили, что всё в порядке. Операция прошла успешно, и через пару дней Араслан вернётся.
После завтрака я с удивлением понял, что у меня каникулы, и делать совершенно нечего. На улице было непривычно много людей. Страну захватила предновогодняя суета. Несмотря на будний день, многие работали уже спустя рукава, бегая по магазинам в поисках подарков и делая покупки для приготовления праздничного стола.
Я тоже решил отправиться в торговый центр — поискать подарки. Праздничного настроения не было. Для меня Новый год, всё-таки, скорее, семейный праздник. Раньше я его праздновал с мамой, потом заходил в гости к друзьям, где они собирались большими семьями. Помню, когда был маленьким, завидовал даже им. Так много родственников! Бабушки, дедушки, браться, сёстры, дяди, тёти. У некоторых за столом собиралось по двадцать человек. Мы же праздновали скромно, и не только из-за того, что жили небогато. Главная причина — отсутствие родственников. Сейчас-то я знаю, почему так произошло, и сочувствую маме, которая оказалась совсем одна в чужом мире. Горжусь ею.
По торговому центру я гулял вместе со своим охранником Николаем. При выборе подарков мне очень помогли его советы. Он знал, что любит Араслан, живя с ним под одной крышей, и чем увлекается Павел, так как раньше работал в его гостинице. Да и Ефросинье помог подобрать подарок — у Николая, оказывается, есть дочь-подросток, так что и в этом он разбирается.
Как-то раньше я не особо сближался со своей охраной. Не было времени, да и дистанцию старался держать… а сегодня достаточно легко сошёлся с Николаем. Он был простоватым и улыбчивым мужчиной тридцати шести лет. Имел ранг «учителя». Жена и дочка остались в Геленджике, его родном городе. Немного подумав, я предложил охраннику на Новый год отправиться домой, к родным. Николай с радостью согласился на моё предложение и, немного стесняясь, попросил автограф для дочки. Здесь же, в торговом центре, мы купили плакат с моим изображением, который я сразу подписал. Потом задумался: откуда здесь плакаты и открытки с Нео? Кто-то на мне зарабатывает деньги? Пришлось звонить Арсену. Тот успокоил, сообщив, что деньги идут моему лейблу. Договор не заключается, просто авторские отчисления. Часть лейблу, часть мне и часть фотографу. Контрафакта в нашей империи нет. Удобно!