— Ладно, — слегка расслабился Иван, — что там тебя интересует?
— Откуда вы узнали о «Берлоге»?
— Твой прадед проводил у нас в кадетском училище мастер-классы. Большинство повелителей водной стихии появляются именно среди нас, моряков. Он же в то время был очень силён, вот и приезжал несколько раз. Я тогда ещё был мальчишкой примерно твоего возраста.
— И уже стали повелителем воды? — удивился я.
— Нет, конечно, это ты у нас один такой уникум. Мы тогда только учились чувствовать дух воды. И Александр нам в этом очень сильно помогал. Он призывал дух водной стихии, и мы всем классом пытались ощутить его. Мало у кого получалось, но мне удавалось, — в его голосе промелькнула гордость.
— У него тогда уже была «Берлога»?
Не думал, что Грищенко так много лет, что он даже застал живым моего прадеда.
— Удивительно, как тесен этот мир. То один знакомый прадеда всплывает, то другой… — задумчиво протянул я.
— Ничего удивительного. Я в любом случае планировал познакомиться с тобой.
— Хотели отжать у меня наследство в виде кольца? — припомнил ему я.
— А что здесь такого? — Иван ухмыльнулся. — Зачем неучу такая ценность?
— Ну… пожалуй, здесь я с вами соглашусь. Но все равно это не правильно. Могли бы предложить выкупить или сначала просто пообщаться, а не так… забрать силой.
— Так я и пришел просто поговорить. — Ухмыльнулся Иван.
— Нормальный у вас способ побеседовать! Вломиться в гостиницу, отключить охранников и придушить собеседника!
— Зато разговор получается честным и откровенным, — Грищенко казалось вообще не обратил внимание на мою иронию, — С кем ты ещё виделся, кто знал Александра? — осторожно спросил Грищенко. В его голосе слышалась напряжённость.
— С Саутиным, Борисом Юрьевичем, — не стал скрывать я.
— Этот старый пердун ещё жив? Да, к тому же, выполз из своего имения? Чего он хотел от тебя? Кольцо вряд ли его интересует, от стихии воды он далёк. А вот воспользоваться «Берлогой»… — рассуждал вслух Грищенко.
— Да, про «Берлогу» и была речь, — кивнул я, подтверждая его догадку.
— Понятно. Я с твоим прадедом виделся периодически. Нас у него было всего четверо учеников — за всю его жизнь. Но в «Берлоге» не был ни разу. Тем не менее, он много о ней говорил.
— А кто ещё у него учился?
— В живых остались только я и Голубев Леонид. Но он где-то на восточных рубежах нашей Империи.
— А кто может на нас напасть? — Разговоры о моём прадеде слегка смягчили Ивана, и я, как умелый дипломат, решил этим воспользоваться.
— Сейчас в прорывах происходит разная хрень, — по-простому сказал он, — отряды стали гибнуть. В основном, аристократы. Уходят десять-пятнадцать человек, а возвращаются один-два, — Грищенко замолчал, глядя на дорогу.
— И какое это имеет отношение ко мне и возможному нападению?
— Это длится уже месяц или два, а может, и все полгода. И только неделю назад нашёлся умный человек, который обратил на это внимание. Гибли только небольшие отряды, в которых не было «мастеров». Соответственно, Геникона это не касалось. Раньше подобное случалось, но, как правило, гибли все до одного, ну или раненых вытаскивали. А тут всё по одной схеме. Заходит отряд — и выживает лишь один человек, реже два. И всё.
— И что тут подозрительного? — Я не совсем понимал, в чём проблема. Когда мы ходили в прорыв, тоже могли сгинуть всем отрядом. Скорее всего, выжил бы только я. Всё-таки, то, что я являюсь паладином Аннулета, даёт мне определённое преимущество. Правда, в последнем походе даже я вряд ли бы выжил, если бы наш бой продолжился.
— Твари прорыва могут захватывать разум людей или принимать их обличье. Я подробностей не знаю. Но раньше на всех кордонах обязаны были дежурить паладины света, чтобы выявлять таких тварей.
— Никогда о таком не слышал, — я покачал головой. Это и вправду плохие новости. Если существа из прорыва примут вид обычных людей… тогда я понимаю опасения Ивана за мою жизнь. Наверняка я для них сейчас — цель номер один.
— Именно так, — кивнул головой Иван: последнюю фразу я произнёс вслух, — раньше случалось подобное. Тварь должна быть очень сильной, чтобы поглотить разум человека и принять его форму. Редко, но случалось. Последний раз, наверное, лет пятьдесят назад. Вот и расслабились все, особенно паладины света.
— И что, удалось найти кого-нибудь?
— Одного дворянчика взяли, как раз когда он выходил из прорыва. Оказался изменённым. К сожалению, живым он не сдался, и побеседовать не удалось. Сейчас проверяют всех за последние две недели. Но там оказалось не так всё просто. Многие уже исчезли. То ли не выжили, то ли подались в бега.