Я лежал, смотрел в пространство, а перед глазами, повинуясь моим собственным размышлениям, вставали образы трёхмерных рунных конструкций, значения элементов, механика движения маны внутри них, её преображение, переход в новое состояние, формирование эффектов… Причём не просто как сухой набор явлений и фактов, а с пониманием смысла, глубины и взаимосвязей, в том числе и с тем багажом знаний, что был внедрён в меня раньше. Знания были чёткими и ясными, всплывающими без всяких усилий и напряжённых попыток вспомнить нечто смутно ускользающее из тех смутно ускользающих точных формул, которые всё время забываются и ты вроде бы помнишь общий принцип, но лучше бы проверить в справочнике. Так вот, тут не было такого! Я «вспоминал» всё предельно ясно и чётко.
Это были всего лишь два новых заклинания, одно чуть более сложное по структуре и требовательное к контролю своей магической силы, чем предыдущие, другое — наоборот, проще и примитивней, просто строящееся на неизвестной ранее руне-основе, но сопутствующая им теория по принципам работы магической энергии вообще и Света в частности была… очень… интересной. Это если опустить восторженные эпитеты. Одно только силовое поле вокруг тела, каковым было заклинание «Барьера Света», принесло мне целую кучу новых открытий о том, как всё работает и что можно сделать своей силой буквально на коленке, да и атакующая формация «Ожога Света», несмотря на простоту, кардинально отличалась по использованным рунам и построению энергетической периферии от целительных и усиливающих чар, что я знал ранее.
Некоторые затруднения вызывал тот факт, что Система опять, вложив образные и практические знания, не потрудилась снабдить меня специфической терминологией. То есть я понимал, как происходят процессы, что и за что в них отвечает, какое оно должно быть, почему оно такое, но описать это русским языком… или любым другим известным мне языком, именно с точки зрения раскрытия теории, а не созерцательного описания внешности процесса общими словами и с обширным использованием приближений и аналогий, я просто не мог. Наверное, так бы себя чувствовал какой-нибудь крестьянин десятого века, вложи в него образные знания по принципам легирования печатных плат и формирования микросхем, но не дай ни одного термина, вроде «PN-переход», «транзистор», «резистор», «конденсатор» и так далее, при этом требуя объяснить, как работает процессор компьютера, кому-то третьему. Так-то задача в принципе выполнима, и все термины можно для описания теории и самому выдумать, подобрав формулировки всему, что узнал… но это будет очень не быстро.
Короче, пусть и не впадая ни в какие комы с обмороками, но завис я над осмыслением и разбором полученной информации крепенько. Особенно когда вызвал системную Книгу Заклинаний и, обнаружив в ней новые страницы с новыми графическими схемами, начал вдумчиво те разглядывать. Не знаю, сколько точно это длилось, но крутил я в голове все имеющиеся знания по магии до момента, как Нэроко начала просыпаться. Просыпаться же Нэроко начала сильно после полудня, в очередной раз атаковав моё сердце бесчестной картиной заспанного очарования, с позёвываниями, потягушечками и потиранием слипающихся глазок кулачком… За что была немедленно затискана, зацелована и зачёсана в районе ушек, ибо с некоторых пор у меня имелось полное право на подобного рода поползновения, и всё, что мне могло за это грозить, это покрасневшие щёчки нэки и смущённое ворчание под махающий хвостик.
— Вайтлиан, — Нэроко старалась придать себе укоряющий вид, но пытаться выбраться из объятий даже не думала, — мне надо… — мах-мах хвостиком, — готовить… — а у самой при этом лапки очень даже целенаправленно выводят спиральки по моим мускулам и совсем не спешат куда-то убегать с моего голого тела.
— Ещё нам нужно покормить коня, — согласился я… и куснул её за пушистое ушко. Буквально одними губами куснул, но то тут же так мило задёргалось…
— Мря-я, — одновременно довольно и недовольно мрявкнула котодевочка, как у неё это получилось совместить, я так и не понял, но получилось.
— Тебе не нравится? — задаю провокационный вопрос, щекоча её волоски дыханием.
— Драконы… такие деспотичные, — с интонацией невинной и измученной жертвы тирании «пояснила» Нэроко, ещё сильнее замахав хвостиком.
— Для деспотичного дракона я слишком долго уговаривал тебя быть хорошей девочкой этой ночью, — возражаю беспочвенному обвинению.
— Говоришь такие смущающие вещи слабой женщине… — зарывшись носиком мне в грудь и отчётливо полыхая лицом, тем не менее сумела удержать безукоризненно-разоблачительную интонацию малышка.
— Для слабой женщины ты тоже поразительно долго пыталась привести к покорности одного статного паладина, — не сдаюсь я, хотя уже и не могу согнать с лица довольно улыбку.
— В тебе… — пауза, — говорит драконий характер.
— И что это значит?
— Что на самом деле ты схватил меня почти сразу, а потом я была в полной твоей власти, — утверждение явно было ложно, и я хорошо это помнил, но интерес у меня вызвало другое:
— И при чём тут характер?
— Драконы — очень величественные и властные существа, поэтому даже самое мимолётное сопротивление воспринимается ими как непозволительно долгое и дерзкое, — степенно и, как мне показалось, с крохотной ноткой злорадства ответил мне тихий голос коти.
— И кто же рассказал тебе такие подробности? — зарываюсь носом в её макушку.
— У меня был… личный опыт, — с новой и такой… самодовольной интонацией очень выразительно произнесла девушка, после чего… её правая лапка скользнула с моего торса ниже и деловито сделала «жамк-жамк» на заднице. Тоже, между прочим, голой в связи с некоторыми обстоятельствами.
— Вот, значит, как? Ну что же… — мои руки легли на попку малышки, — тогда, полагаю, стоит… углубить твой опыт, — не слушая дальнейших возражений, я подтянул девушку к себе и впился поцелуем в губы. Раз уж меня всё равно назначили деспотом и тираном, то необходимо соответствовать, да!
В общем, приготовление завтрака и прочие бытовые нужды у нас немного отложились, зато Нэроко окончательно вернула себе душевное равновесие и даже стала немного более раскованной в плане подколок одного эльфа на тему того, что он — дракон.
Этим днём мы так никуда со стоянки и не тронулись, предпочтя провести время за отдыхом и изучением новых возможностей. И если авантюристка с сиреневыми волосами самозабвенно пустилась в исследование новых возможностей своего посоха, заодно активно думая и прикидывая, какие заклинания и в каком сочетании будет лучше всего в него вложить, то я вновь взялся за системный магазин. Проверить работоспособность новых заклинаний я, конечно, тоже не поленился, но там всё было понятно и без неожиданностей — уже привыкнув управлять маной и «рисовать» ею в воздухе все необходимые узоры, повторить два новых проблемой не стало. Посмотреть на их эффекты вживую, безусловно, было интересно и крайне приятно, но когда эффект устойчиво повторим, и при этом повторим легко, долго ты на него тратить время не будешь. Нет, будь я лет на пять младше, быть может, и упоролся бы, начав бессмысленно и беспощадно, а также с хихиканьем и полными восторга штанами долбить деревья настоящей боевой магией. Но пусть что-то чисто детское меня и подмывало изнутри так сделать, однако здравый смысл уже взрослого сознания стойко выдерживал нажим, напоминая, что, во-первых, мана не бесконечна и тратить её ради глупостей — глупо, а во-вторых, устраивать клоунаду перед девушкой — это не самый полезный поступок для поддержания своего авторитета в её глазах. Короче, убедившись, что действительно могу окружить себя, а также любой другой не слишком отличающийся по габаритам объект желтоватым силовым полем в форме этакого яйца, и данное поле спокойно держит пару моих же ударов двуручником в полую силу, лопаясь только на третьем, с проверкой «Барьера Света» я закончил. Аналогично было и с «Ожогом Света», который выглядел словно один из золотистых разрядов, что появляются во время взаимодействия с Инвентарём, только длинный, выпускаемый из центра ладони и создающий вспышку, как от взрыва петарды, при попадании в цель, оставляя на месте этого попадания прожжённую дыру.