— Не Вы один, — ответил ему немного хмурясь. — Я тоже никогда не видел свою семью и не знаю, чем именно занимались мои предки.
— Макс — кочевник с Восточного Венгена, — сказала Рита, вовремя придя мне на помощь. Затем она обратилась ко мне и примиряюще положила руку на моё плечо. — Не удивляйся настойчивости Бруно. Копаться в семейных историях — одно из его самых страстных увлечений. Он немного историк и очень увлекается генеалогией.
— О странниках с Востока известно не так уж много, — подвел итог Бруно и закончил мой допрос. — Госпожа Рита права. Семейные истории — моя страсть. Я приношу извинения, если обидел Вас, Ашер Медведев.
— Никаких обид, — заверила я его. — Но, пожалуйста, если это и вправду теперь мой дом, обращайтесь ко мне по имени. Макс или Максим.
Управляющий смерил меня странным взглядом, и лёгкая улыбка расцвела на его небольшом сером лице. Улыбка превратила его суровое лицо в добродушное. Отлично.
— Хорошо господин!— сказал Бруно и хлопнул в ладоши, как будто принял какое-то решение. Затем он резко развернулся на каблуках и направился в сторону кухни. — Держу пари, вы оба умираете с голоду. Олли наконец закончил готовить рагу, как раз перед Ночным постом. И ни минутой раньше! Медлительный, неуклюжий повар.
Мы с Ритой последовали за ним, обменявшись весёлыми взглядами.
— Почему ты не предупредила меня о нём? — прошептал я ей с наигранным осуждением, пока Бруно шёл и продолжал ворчать себе под нос.
— Ты ведь не боишься крошки Бруно, правда? — поддразнила Рита, на её лице отразилось прежнее хорошее настроение. — Теперь ты его хозяин, так что он сделает всё, что ты скажешь.
— Он когда-нибудь бил тебя этим хлыстом для верховой езды? — я ткнул её в бок.
— Нет, конечно, нет! Бруно безобиден, — Рита увернулась от моих пальцев. Не любит прикосновений? Боится щекотки? Хм… Одно «оружие» против неё уже есть. — На самом деле он один из немногих, кто был добр ко мне, с тех пор, как попала на остров Сканно.
— Что ж, надеюсь, я смогу это изменить, — не смог удержаться, чтобы не попытаться пощекотать её ещё раз.
Она зашипела и шлепнула меня по руке. — Господин Макс, госпожа Рита, кухня в той стороне, — сказал Бруно с бесстрастным выражением на невозмутимом лице.
Это так не вязалось с его невысоким ростом и большими пушистыми ушами, что мне пришлось подавить очередной приступ ребяческого смеха. Я увидел, что и Рита прикусила губу, чтобы скрыть лёгкую усмешку, и откашлялся.
Бруно смотрела на нас обоих, как разочарованный родитель на своих ссорящихся в супермаркете детей.
— Извините, Бруно, — сказал я, как только смог успокоиться, и взял Риту за руку. — Мы готовы, ведите.
— Да, — поддержала меня Рита. Ей удалось взять себя в руки гораздо быстрее. — Веди, Бруно.
Бруно подозрительно прищурился и не спускал с нас глаз, даже когда мы снова двинулись по коридору. Я насчитал по меньшей мере десяток строгих взглядов, брошенных на нас через плечо.
— К нему нужно привыкнуть, — прошептала я Рите.
Моя будущая жена мягко улыбнулась, замедлив шаг, а потом и вовсе остановилась.
— Я сожалею о твоей семье, Макс, — сказала она и сжала мою руку.
— Всё в порядке, — уверил я ее и сжал руку в ответном жесте. — У меня нет никаких воспоминаний, чтобы о них скучать. Не было и нет. Живём дальше.
— И всё же, — сказала она, когда мы снова двинулись в путь, — пусть я знала своих родителей совсем недолго, а большинство воспоминаний уже поблёкли, но внутри у меня до сих пор ноющая пустота, которую очень хочется заполнить.
— Я понимаю, о чём ты, — пробормотал ей. А её слова отдались тупой болью и горечью глубоко внутри.
Остаток пути мы проделали в молчании каждый думая о чем-то своём. А Бруно был в отличном настроении и чем-то явно был доволен.
Честно признаться, к этому моменту усталость окончательно овладела мной, и я был рад, что меня есть проводник. Сам бы я тут плутал очень долго. Поместье это вам не коммунальная квартира или комната в общежитии. Коридоры казались совершенно одинаковыми, не было никаких украшений вроде статуй, старинных ваз или мебели, которые помогли бы отличить проходы друг от друга. Да и табличек на стенах не висело, ориентируйся как хочешь в этой громадине. Мы поднимались и спускались по лестницам, но в памяти это все слилось в бесконечный коридор. Я был сосредоточен только на том, чтобы кое-как переставлять ноги. Мы вышли из здания, прошли через внутренний двор и, наконец, оказались на кухне.
— Олли! — крикнул Бруно, врываясь в поварскую святыню. — Подай нам всем тушёного мяса, пока никто не умер от голода.
Довольно массивный мохнатый мужчина поднял голову, и я осознал, что передо мной… Ленивец. Сука, прямо как в мультике, один в один, неужели он будет таким же медленным? Да ладно… нет!
Мужчина сонно моргнул, и я осознал, что это так и будет. Кажется, мы его разбудили. Олли сидел, скрестив руки на груди и опустив голову на простой деревянный стол в центре кухни. Судя по множеству царапин от его огромных когтей на столешнице, это было его любимое место для сна.
— Оооо? — сказал ленивец, медленно поднимаясь и почесывая голову. Он максимально растягивал каждую гласную. — Уууу…
— Да, да, у нас новый Ашер, — перебил его Бруно и принялся наполнять четыре кубка вином из глиняного кувшина, стоявшего на столе. Ему пришлось встать на стул, чтобы дотянуться, и я подавил очередной смешок. — Давай отложим разговоры на потом и сначала поедим, а, Олли?
Повар снова медленно моргнул и кивнул, а затем прошаркал к большому камину, где над потрескивающим пламенем висел большой металлический котел. Он несколько раз помешал содержимое и медленно направился к месту, где на полке рядом с раковиной стояли миски.
— Садись, Макс, — Рита подвела меня к одной из скамеек и устроилась рядом со мной.
Я сел и едва не застонал — наконец-то получилось дать отдых уставшим и забитым кислотой ногам. Перенапряжённые мышцы сокращались в такт моему пульсу. Ноги болели так сильно, что я уже подумывал взять тесак, который висел на стене, и отрубить их к чёртовой бабушке.
Блин, я был сейчас готов убить за самую простую таблетку обезбола. Где ты мой ибупрофен…
Но его тут не было, так что пришлось довольствоваться вином, которое Бруно поставил передомной на стол. На вкус как чистый уксус, но даже так оно показалось мне райским нектаром.
Тушёное мясо, которое Олли наконец разложил по тарелкам и поставил на стол, оказалось ещё вкуснее.
Большие куски нежного мяса, распадающегося на волокна от прикосновения ложки, плавали в густом соусе, приправленном чесноком и розмарином, как мне показалось. Но я посмотрел на пучки трав, подвешенные к потолку, и ни одна из специй не показалась мне знакомой.
— Что это? — спросила я, заглушив наконец сильный голод. Теперь можно было не торопиться есть как культурный человек, а не дикий зверь, и даже завести светскую беседу за столом.
— Рагу из свинины с ягодами брусники и корнем ясеня, — сказал Бруно и отправил в рот что-то похожее на картофелину.
— Это восхитительно, — похвалил Олли, собирая остатки соуса с тарелки ломтиком хлеба. — Мое почтение шеф-повару.
— Я же тебе говорила, — заметила Рита, грациозно поднося свою ложку к губам. Это женское «а я говорила» работает в любой точке вселенной, да?
— Говорила, — согласился и облизал большой палец, испачканный соусом. — Мне нужно еще две тарелки этого восхитительного рагу.
Олли только слабо улыбнулся и встал, чтобы принести еще одну порцию тушёного мяса.
Когда я почти доел, на меня лавиной обрушилось осознание. Неужели только этим утром я попал на необитаемый остров? Или это произошло прошлой ночью? Лев Поликарпович, мастерская, сексуальная незнакомка, часы — казалось, что всё это было давным-давно, словно в прошлой жизни или очень много лет назад. А может…
Только когда я почувствовал прикосновение прохладных пальцев, убирающие волосы с моего лба, я понял, что задремал прямо за столом, прямо как Олли.
— Макс, — Рита разбудила меня тихим шепотом.
— Что? Что-то случилось? Кажется я уснул… — пробормотал невнятно.
— Пора отдохнуть, — сказала она и потянула, помогая мне подняться на ноги. Я зашипел от боли, когда мне снова пришлось встать на свои уставшие и отбитые ноги, и Рита меня поддержала, помогая подняться. — Вот. Обопрись на меня.
— Так и правда легче, спасибо, что-то я совсем расклеился — сказал ей. Оглядел кухню и только сейчас заметил, что мы остались здесь одни. — Где Бруно и Олли?
— Бруно пошёл готовить наши комнаты, а Олли отправился на улицу, заниматься делами поместья — объяснила мне Рита.
— Ночь? — я в замешательстве выглянул в окно. Солнце всё ещё стояло высоко в небе. Оно находилось в этом положении с тех пор, как я приехал сюда.
— Сегодня День Солнца, — сказала она. — Это самый длинный день в году, и солнце будет светить еще несколько часов. Я расскажу тебе об этом позже.
— Хорошо, — пробормотал и, шаркая ногами, вышел вместе с ней из кухни. Мы вернулись во двор.
Каким-то образом Рите удалось протащить меня на себе на два лестничных пролёта. Мы вошли в круглую комнату, кажется, она находилась в одной из башен. Как и весь дом в целом, убранство этого помещения не вызвало у меня восторга. Но все равно эта спальня показалась мне самым прекрасным местом на свете. Всё, что мне было нужно — кровать и плотные шторы, которые не пропускали бы солнечный свет. В этой комнате было и то, и другое, поэтому я был доволен.
— В шкафу есть чистые полотенца и немного одежды, — сказала Рита, помогая мне сесть на край большой кровати с балдахином. Она указала на занавешенный сводчатый проход рядом с большим камином. — А там находится ванная комната.
— Спасибо тебе, — сказал Рите, глядя на неё снизу вверх.
— Не за что, — улыбнулась красавица. — Приятных снов.
— Подожди, не уходи, — запротестовал я и мягко, но крепко взял её за руку. — Останься.
Рита напряглась, и ее рука напряглась в моей.
— Я не…
— Просто поспим вместе, — поспешил добавить я.
— Мне нужно провести сегодня Траурный обряд, по погибшему Дуэйну. Я… — начала Рита и замолчала. Она выглядела смущённой, и я отпустил её руку.
— Всё в порядке, — попытался я успокоить ее и потёр вспотевшую от волнующей близости ладонь о своё бедро. — Ты не обязана ничего объяснять мне и оправдываться.
— Максим… — пробормотала она и прикусила губу.
— Нет, правда, — сказал я и встал, чтобы заглянуть ей в глаза.
Однако Рита стояла, опустив голову, а между её бровями пролегла крошечная складка. Так и тянуло разгладить её пальцем. Не хочу, чтобы она хмурилась, у неё такая красивая улыбка…
Кажется, так она выглядит, когда сомневается. Хочет что-то сказать, но не знает, как выразить словами или опасается, что не пойму правильно. Поэтому я бережно приподнял её личико за подбородок, чтобы она могла разглядеть тепло в моих глазах.
Но она отвела взгляд и отошла на шаг.
Её отказ не обидел меня, я прекрасно понимал, как выглядит эта ситуация с точки зрения её долга, традиций и убеждений, поэтому глупо давить и что-то требовать даже от собственной жены. И дело было даже не в сексе.
Да, я бы с удовольствием затащил её в постель прямо сейчас, не задавая лишних вопросов и не испытывая угрызений совести, но одно дело делать это по взаимному желанию, а другое тащить насильно. Нужно провести Траурный обряд? Я подожду, уверен мне это воздастся сторицей.
Да и было что-то успокаивающее в её объятиях. Просто прижимать к себе её мягкое и упругое тело, вдыхать аромат её волос. Удивительно, мы едва знакомы, но она дарит мне такое ощущение дома, которого я ещё ни с кем никогда не чувствовал. И та дыра в груди, о которой мы говорили, рядом с ней не казалась такой уж большой.
— Нам сегодня должны прислать приглашение лорда Рамзи, — сказала Рита и отошла ещё дальше.
— О, точно, — ответил ей и неловко потёр затылок. — Та встреча, как их… Ордена Ашеров?
— Да.
— Тогда ладно, — я снова сел на край кровати. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответила Рита. Она остановилась у двери, и на мгновение мне показалось, что она собирается сказать что-то ещё, но все же промолчала и вышла из комнаты. Дверь за ней закрылась.
Я вздохнул и оглядел пустую комнату. Мне действительно было нужно оставить этот день позади и немного поспать, поэтому я стащил с себя грязную футболку, бросил её на пол и откинулся на весьма удобный матрас. Сил на то, чтобы принять ванну, у меня не осталось, как бы я в этом не нуждался.
В ту же секунду, что моя голова коснулась подушки, я отключился.
Сны приходили и уходили в размытом калейдоскопе цветов и звуков, и, казалось, я проспал всего несколько секунд, прежде чем меня грубо вернули в реальность.
— Господин Макс! — голос Бруно пробился сквозь сон.
— Да. Что? — спросила я и резко сел на кровати, но управляющий продолжал тянуть меня за запястье и практически повалил на пол. Откуда только такая сила в этом маленьком мужичке? — Да встал я, встал. Что происходит?
Прежде чем он успел ответить, по воздуху вибрацией прошёл оглушительный грохот, от которого задрожал особняк. С потолка на нас посыпалась пыль и штукатурка, почувствовал, как пол закачался под ногами. Это ощущение было похоже на то, что я испытал на том вращающемся острове. Я ухватился за одну из балясин, удерживающих полог кровати, чтобы не упасть.
Это закончилось так же быстро, как и началось. Жуткая тишина разлилась в воздухе. Волосы у меня на затылке встали дыбом, а уши Бруно задрожали и задёргались. Он повернулся ко мне, вся краска сошла с его лица. Дворецкий подбежал к дальнему окну в комнате.
Я пошел за ним. Когда он раздвинул шторы, у меня отвисла челюсть.
На острове Сканно наконец наступила ночь, но вместе с ней взошла кроваво-красная луна, которая превратила некогда пасторальные просторы поместья во что-то враждебное и устрашающее.
Где-то вдалеке раздался донесся низкий вой.
— Они вернулись! — ахнул Бруно. — Неееет!
Я не успел спросить, что он имеет в виду. Как в тот же миг в землю на пастбище ударила яркая молния, и начался настоящий ад.