Конечно же она нагло врала.
— Если тебе так не спится, зайди выпей вина, — спокойно предложил привратник.
Отказывать без причины было глупо, хотя она уже выпила пол бутылки. А причина, как на зло, не находилась. Привратник жестом предложил войти, и Кларисса оказалась в небольшой комнатке с кроватью и маленьким столом. Все, как одна комнатки были одинаковыми и маленькими, почти как в Академии, только обставлены на порядок лучше. Сплошь дорогой мебелью и изысками. На столе стояла ваза со свежими фруктами, вино и пара кубков. Веймар сел за стол и налил вина.
Кларисса положила наплечную сумку и меч возле входа, чтобы не забыть, села напротив и взяла в руки спиртное. Пить уже не хотелось. Да и сейчас как никогда была нужна ясность ума. Перед Клариссой сидел враг, который в скором времени собирается её убить. Веймар, учитель принцессы по оружейному делу мастерски владеет всеми видами оружия. И ещё он выше и сильнее. С таким лучше не сталкиваться напрямую, либо бить в спину что есть силы, либо сразу бежать. И пока она размышляла над лучшим исходом, Веймар на мгновение задумался и сказал:
— Знаешь, ты мне кое-что напомнила. Однажды Авилина пришла ко мне и сказала: «дядя Веймар, мама опять злится, хочет меня наказать. Когда это уже закончится? И почему папа опять надолго уехал?» Я не знал, что отвечать. Она сидела на этом самом месте, где ты сейчас, в похожей комнате. Ещё ребенком она почти сразу поняла, что я совсем не тот добродушный человек, за которого себя выдаю. Но это не помешало ей доверять мне очень личные тайны и секреты. Наверное, всё дело в том, что Альферия лишила её друзей. И вот, пока я думал, что сказать она, как обычно, продолжила болтать без умолку и сказала: «когда я стану принцессой, буду делать что хочу, и мама ни слова не скажет. Все будут падать передо мной на колени, если прикажу. И вы тоже, дядя Веймар. И вы тоже.» Я подыграл и сказал «конечно, Ваше Величество». И всё это она говорила в шутку. Людские пороки мне хорошо знакомы и в её словах не было ни капли тщеславия. Но, было нечто другое, гораздо более… — он остановился, подбирая нужное слово. — …коварное. Пропитывающее душу изнутри. Я тогда не понимал, что это. А недавно понял. Её беспечность — вот, что больше всего меня раздражало. Вы, благословлённые считаете себя выше других. Думаете, что этот мир для вас.
— Я так не считаю.
— Пока нет, но скоро всё может измениться.
Веймар взял в руки полный кубок и за один раз осушил до самого дна.
— Я только хочу знать, благодаря кому мама оказалась в темнице, — призналась Кларисса.
— Я ведь уже говорил, что не знаю?
Кларисса решила продолжить. Пусть он и не знает, но это будет их последний разговор. Ей важно знать правду.
— Вам же нужно было убить принца Освальда, чтобы забрать ключ от тюремной камеры? Это могла сделать только я.
— Ты — предвестник, — просто ответил Веймар. — Посмотри на меня внимательно и распознай, ложь это или нет. Я не подставлял деву Талию и уж тем более не выдал её принцу Освальду. Я сказал правду?
Кларисса легко смогла прочувствовать ложь. Веймар не привык прятать свои чувства, как другие и говорил открыто, а потому, она знала, что это была правда. Гораздо сложнее было бы раскусить лжеца, если бы он эмоционально закрывался и вёл себя спокойно и непредвзято.
— Да, правду.
— Почему, ты думала о том, что это мог сделать я?
Прежде чем ответить, Кларисса тщательно подобрала слова:
— Вы прожили с Авилиной и её семьей много лет и предали при первой же возможности. Вы говорили, ваша цель выше всего остального. Так почему бы не подставить мою мать ради её достижения? С Авилиной и её семьей вы не считались.
Всё и так было очевидно. Она сказала правду, какую знала. Привратник втёрся в доверие к семье Авилины, подружился с будущей принцессой только ради того, чтобы в нужный момент предать. Это ли не мерзкий поступок? Веймар медленно встал с места и теперь она отчётливо почувствовала ярость, разгорающуюся внутри него.
— Ах ты тупая сука, — злобно процедил он сквозь зубы. — Ты ничего обо мне не знаешь. Думаешь, ты лучше только потому, что шла по дороге, вымощенной благими намерениями? А я, как никто другой знаю, куда она приводит. В пропасть, из которой нет выхода.
Кларисса тоже поднялась, и почувствовав опасность, отступила назад, вытащив из ножен кинжал.
— Не подходи, — предупредила она.
Веймар сделал пару шагов на сближение, заставляя отойти назад. Кларисса почти что уткнулась спиной в стену.
— Знаешь, как Авилина поплатилась за свою беспечность? — злобно спросил Веймар. — Попалась в ловушку без всякого сопротивления. И это я в конечном итоге поставил её на колени, заставил ощутить боль и безнадежность. Заставил умолять.
— Это ты её пытал? — догадалась Кларисса. — Больной ублюдок.
При упоминании об Авилине ярость внутри всполыхнула и ей захотелось воткнуть кинжал привратнику в глотку. Но, Веймар первый подался вперёд и накинулся так быстро, что Кларисса еле успела закрыться рукой от удара по лицу. Она потеряла равновесие и схватилась свободной рукой за стену, а затем наотмашь ударила кинжалом, чудом не упав. Удар пришёлся по лицу. Веймар схватился за щёку, растирая кровь. У неё был единственный шанс атаковать в эту самую секунду. Сконцентрировавшись, Кларисса нанесла прямой удар лезвием, стремившимся прямо в живот. Но привратник отпрянул назад, избегая удара.
А в следующий миг он налетел и несколько раз со всей силы ударил по лицу. Кларисса почувствовала, что равновесие уходит из-под ног, а во рту ощутился гадкий привкус крови. Отобрав кинжал и кинув куда-то в сторону двери, Веймар схватил Клариссу за шкирку и повалил на кровать. Очухавшись от внезапной боли, она с силой ударила врага ногой, но удар получился не таким, как хотелось бы. Привратник сумел выстоять, накинулся сверху и начал бить по лицу.
Она пыталась подставить руки и увернуться, но удары продолжали сыпаться градом. В глазах потемнело и кажется, выпало несколько зубов. Весь мир сжался до состояния жуткой, непрекращающейся боли. Веймар закончил бить и схватил её за горло, железной хваткой приковывая к кровати.
— Твоя подруга так рьяно не сопротивлялась, — с некой гордостью произнёс он. — После того, как ей оторвали ногти, раздели и заткнули рот, она только и делала, что плакала, стонала и мычала. Даже брать её силой не было особого удовольствия.
Привратник прижал её правую руку коленом и без зазрения совести рывком распахнул белую ученическую форму, так что пуговицы отлетели в разные стороны. Затем поднял до горла нижнюю нательную рубаху, оголяя грудь. Тело задрожало то ли от холода, то ли от безысходности.
Кларисса поняла, что сейчас случится неизбежное. Её возьмут силой и этому нечего противопоставить. Внутри проснулся первобытный страх, который не доводилось испытывать уже давно. Страх, что отказывался дать сопротивление, стараясь избежать последствий похуже надругательства. Любой следующий удар ненароком мог оказался последним.
Кларисса почувствовала, как ей расстегнули ремень и стащили штаны вниз, до колен. Она схватилась левой рукой за спадающие панталоны, за что вновь получила сильный удар по лицу. Затем Веймар привстал, схватил её за плечи, перевернул на живот, словно она была легкой как перышко, насел сверху и с силой заломил руки за спину, заставляя выгнуться. В лопатках ощутилась жуткая боль и, казалось, ещё немного и ей сломают руки. Тело привратника мёртвым грузом прижимало к кровати, не давая возможности встать. Она почувствовала, как чужие руки схватили и грубо стянули нижнее белье. Тело само принялось сопротивляться, но единственное, что удавалось это брыкаться ногами.
В этот самый момент краем глаза она увидела, как в темноте, совсем рядом, промелькнула чья-то небольшая фигура. На миг она решила, что это всего лишь игра воображения, но затем где-то рядом отчётливо услышала, как из ножен медленно выскальзывает меч.
Увлечённый Веймар ничего не замечал, кроме того, что Кларисса истерично усмехнулась, сплёвывая кровь.
— Тебе конец, урод, — сказала она.