Мыслительный поток пришлось на время остановить. Сумасшедшая ворона, почему-то гуляющая ночью, с громким карканьем приземлилась мне на плечо. Я дернулся, но острые когти продолжали цепко держаться за меня, продырявливая любимую рубашку.
– Уйди! – крикнул я и ударил кулаком в то место, где предположительно сидела ворона. Ближайший фонарь далеко, вокруг – кромешная мгла, и по этой причине я ее не видел. Однако моя рука прошлась по воздуху. – Что за…
Я резко дергался и размахивал руками, но чертова птица продолжала сидеть на мне, как пиратский попугай. Следом произошло нечто из ряда вон выходящее: перестав каркать, ворона начала тяжело дышать мне в ухо. Прямо как человек… Кто же сидит на мне?!.. Достав телефон из кармана, я посветил фонариком себе на плечо. Я все еще явственно ощущал на себе когтистые лапы, но никого не увидел! Паника, несопоставимая с тем легким испугом, что я испытал ночью, поднималась во мне, однако уже через пять секунд хватка незримого существа стала ослабевать и вскоре пропала.
– Мне показалось, – вслух успокаивал я себя, на всякий случай ускоряясь. – Какой-то козел кинул что-то из окна или с балкона, оно ударило меня по плечу и упало на землю. Остальное – фантомные боли. В этот же момент каркала какая-то ворона на ветке дерева, вот и все.
Идти еще долго, и чтобы вернуть себя в зону комфорта, я продолжил размышлять, вспоминая теперь, когда начался весь этот технологический бред. Чуть больше пяти лет назад был представлен первый палитроник. Кто-то сразу начал распространять слухи, что через палитроник в мозг попадает зомбоидный вирус. Ты становишься марионеткой в руках правительства. Слухи вызвали страх и, как следствие, еще большее отторжение Палитры местными жителями. А некоторые палитровцы даже бежали оттуда в наше безопасное и уютное пристанище, которое еще тридцать лет назад было организовано специально для тех, кому не нужны перемены. Странно, но нас до сих пор не поглотили, не разрушили, не пересажали, не задавили и не вынудили играть по их правилам, а даже полностью освободили от налогов. С одним лишь требованием – не закрывать границы. Нам это только на руку: внутренний фермерский рынок слишком мал, чтобы обеспечить продуктами всех жителей, поэтому еду все равно поставляют из Палитры, как и прочие полезные вещи.
На главной дороге еще попадались фонари, хотя местные хулиганы их периодически бьют, но они работают хотя бы через один, а вот во дворе меня ждала абсолютная мгла. Я взрослый солидный мужик, рост под метр девяносто, косая сажень в плечах (во-первых, хорошие гены со стороны отца, во-вторых, здесь особо нечем заняться, кроме как бухать или посещать местный стадион, я выбрал для себя второе), и следовательно, я редко чего-то боюсь (минувшая ночь и драная ворона не в счет), чаще это меня побаиваются, однако темноту не переношу с детства, по-научному это называется никтофобией. Диагноз я себе поставил сам. Для официального нужно ехать в Палитру, их медицина, в частности психотерапия и психиатрия, не чета нашей. В Быловременье врачей вызывают только при подозрении на аппендицит. Сосед с третьего этажа спьяну выпал в окно и сломал ногу, и то заявил, что «само заживет». Срастись-то срослось, вот только неправильно, и он теперь хромает. В то же время не факт, что местные эскулапы сумели бы предотвратить этот изъян.
Сворачивая в неосвещенный двор, я боковым зрением успел увидеть какую-то гору, надвигающуюся на меня. В спину мне светил фонарь, вкупе с яркой луной они помогли предотвратить столкновение. Я отпрыгнул в сторону, и гора прошла мимо меня, остановившись впоследствии прямо под фонарем, благодаря чему была мною идентифицирована как баба Фрося, местная сумасшедшая. Сколько я ее помню, она всегда кормит голубей и несет ахинею. Не знаю, что пугает народ сильнее. В неоново-голографическом аду голубям нет места, но и тут, как мне кажется, я их ни разу не видел в отрыве от бабы Фроси. Птицы как будто существуют не сами по себе, а являются ее частью, завершающим образом, как собака-поводырь на поводке у слепого или недавно упомянутый попугай на плече одноглазого пирата. Внешний облик соответствует титулу сумасшедшей: неопределяемого размера черное пончо, резиновые шлепанцы на босую ногу в любую погоду, а довершают образ длинные седые патлы. А уж ее метафизический бред давно стал притчей во языцех.