– Но как же… Палитра… Скворцов… Палин… демоны… бесы… захват… баба Фрося… голуби… палитроник… пробный период… – то ли от недосыпа, то ли от свалившихся на голову приключений я начал бредить.
– Согласен с тобой, – кивнул Кирилл Матвеевич, открывая передо мной дверь, которая, казалось, всегда была замурована и в принципе не способна открываться. – Прошу.
Небольшая комната с запертыми ставнями, освещаемая по старинке свечами в высоких посеребренных канделябрах, была заполнена людьми. Все старше сорока, но совсем пожилых мало. В основном, ровесники выпускающего редактора. Женщин и мужчин поровну. Некоторых я знал (работница почты! учительница младших классов! водитель троллейбуса (не тот, другой)! тихий, забитый сосед, которого вечно пилит его жена! его жена!), других видел впервые. Всего я начитал человек пятнадцать-семнадцать. Тыкать пальцем для удобного счета, конечно, не смел, а они перемещались по комнате.
– Да ты посмотри на него! – сказала пожилая дама с чихуахуа на руках. – Сначала вымойте человека, дайте ему поесть, уложите его спать, а завтра с утра поговорим! Где твои манеры, Кирюша?
Все сошлись на том, что старая леди права, и я отправился в свой «номер». Для меня нагрели воду, я мылся в огромном тазу, поливая себя ковшиком, и лег спать на перину. Я думал, что не усну от обилия событий, но в итоге тут же отключился и спал как младенец. А проснулся только тогда, когда в мое ухо громко и отчетливо прошептали: «Завтра!»
13
– Когда правительство Палитры стало навязывать свое телевещание, а затем и палитроники, чтобы и нас тут всех превратить в зомби, мы якобы смирились, но на самом деле ждали, когда можно будет ударить в ответ. Вся Палитра строится на палитронике и его лжи. Если мы сломаем его, им конец!
– Понял, – кивнул я, ликуя внутри. Наконец-то я нашел нормальных людей. Таких же, как и я! Тех, кто не боится, и тех, кто в состоянии бороться.
Мы сидели за столом на совещании в той же небольшой комнатке. Когда я проснулся и пришел сюда, людей уже было значительно меньше. Но это и понятно, начался новый будний день, если шофер или учительница не выйдут на работу, будут вопросы. Старая женщина с собачкой, радеющая вчера за мой отдых и внешний вид, и Кирилл Матвеевич были здесь, и это успокаивало. Одно знакомое лицо и одно заботливое лицо. Мне достаточно.
– А как мы сломаем его? – позволил я себе задать вопрос.
Отвечал опять же Кирилл Матвеевич, остальные пока помалкивали.
– Айтишный отдел старейшин давно работает над хакерской прогой, которая взломает палитроник. Однако он застрял на бета-версии. Проблема в том, что нужен носитель для испытаний. Мы все чисты, мы не используем палитроник. Понимаешь, о чем я?
– Не совсем.
– Ты носитель!
– У меня пробный период. Насколько я знаю, бесы не могут влезть в мой мозг до его окончания, пока я не дал согласия на стандартный пакет услуг. Ну или делюксовый, что было бы мне не по карману.
– Бесы? – удивленно переспросила леди, а ее собачка тявкнула от удивления.
Кирилл Матвеевич, понизив голос, пояснил:
– Он дружил со старухой… Ефросиньей. Ну, которая с голубями!
– Ах вот оно что…
– Ее убили, вы знаете? – внезапно заявил я, хотя и не желал.
Полноватый мужик, сидящий напротив, кивнул и отмахнулся, мол, ожидаемо, чего ты еще хотел. Она целыми днями орала на всех перекрестках, как ненавидит Палина, чуть ли не с плакатами стояла.
А леди, которую, как выяснилось позже, звали Кристина Анатольевна, по-матерински снисходительно сообщила:
– Милый мой, не существует никаких бесов. Только на мистико-гадательно-колдунских каналах палитроника. Есть нанороботы, что-то вроде подвижных чипов, которые проникают в мозг клиентов «Первого Палитроника» и творят там что хотят. Вернее, что захочет Палин и его прихвостни. То, что у тебя пробный период, временно тебя защищает, но роботы уже внутри наушника, который ты себе вставил в ухо.
– И нашим айтишникам, – продолжил Кирилл Матвеевич и показал на двоих мужчин, сидящих напротив, полноватого, про которого я уже говорил, и худощавого подле него, – нужен доступ к твоим наушникам, чтобы довести бета-версию программы до ума.
– Ясно. А что потом?